Змей Горыныч и камень Миров

Угроза способствовала установлению нейтралитета. И дальше спутники шли уже спокойно. Лишь изредка, недобро косясь друг на друга.

И вот, вдалеке показались высокие башни крепостной стены. Стражники у Городских ворот, распахнутых по случаю ярмарки, пропустили гостей без помехи. Оробев от обилия шумных компаний, торгующихся горожан и гостей столицы путешественники, забыв про былые обиды, старались держаться рядом.

— Эй, касатик, коника продаешь? Аль может в обмен? — Хитрющий взгляд подлетевшего из торговых рядов цыганистого покупателя доверия не вызывал. Иван покосился на подпершего его коня. Не продажный, конь то. Отрезал он без разговоров. И собрался было следовать дальше.

— А может, тогда, седло купишь? — Не успокаивался торговец. Конь да без седла. Не порядок. А если завтра война, если в поход? Малец, купи седло…

Иван обернулся на испугано округлившего глаза дракона. Он живо представил, как будет смотреться упряжь на вернувшем свой прежний вид, Горыныче и с сомнением покачал головой.

— Маловато будет. — Подобрал он весомый отказ.

Мужик глянул на гигантское седло. — Это?

— Ну да, это. — Иван, не зная как отвязаться, буркнул. — На снастях она.

Мужик поперхнулся, склонил голову, заглядывая, опасливо покосился на хозяина, и, не сказав ни слова, исчез, волоча нереализованный товар.

— Ваня. — Сквозь зубы прошипел Григорий, подвинув морду к самому уху коновода. — Я тебя очень прошу. Фильтруй, как говорят в определенных кругах, базар.

— Понял? — Рявкнул он уже в голос.

— Тихо, тихо. — Испугано задергался слушатель. — Ну, это… Сорвалось нечаянно… Не буду. Однако стоящие рядом со странной парочкой торговцы настороженно повернули головы.

— Конь, говорящий…

Точно, вот с места не сойти… — Пронеслось по толпе.

Заинтересованные зеваки обступили Ивана предлагая продемонстрировать способности.

Смущенный всеобщим вниманием хозяин лошади, оглянулся, но поняв, что, фигурально выражаясь, шило из мешка уже торчит, хлопнул шапку об землю.

— Э-эх. Конь говорящий, проездом из Барнаула в Жмеринку, — заголосил он. — Всего один день. Любимец публики. Гастроли. Всего за два фунта серебра говорящее животное предскажет будущее. Песни, любимые народом. Старые, и не очень, а так же о главном.

Дракон закрыл глаза и тихо застонал. — Ваня, сука, что-ж ты делаешь-то…

Стоящие поблизости ахнули, и полезли за монетами. — Всего через пару минут, наполненная доверху шапка вернулась к владельцу.

Иван взвесил добычу, и ссыпал приход в сумку. — Смертельный номер, — прочистив голос, возвестил он. — Итак. Маэстро урежьте марш. Тихо.

Над площадью повисла мертвая тишина.

Предприниматель повернулся к коню. — Ну. — Вполголоса предложил он начать выступление.

— Иди в @..пу. Оскорбился дракон. Сейчас тебе морду набьют, а я еще потом добавлю.

Небольшая техническая неполадка… — Не растерялся импресарио, и склонился к подельнику.

Меня, может, побьют. А тебя на живодерню спровадят. — Ты что думаешь? Они за свои деньги только на мне отыграются. А то еще лучше. Я сейчас шапку невидимку в сувенирах найду, и привет. Устраивает такой вариант.

Конь помотал мордой. И словно в раздумье произнес. — И какой идиот его дураком назвал? Аферист он.

Видя безвыходность ситуации. Артист прокашлялся, и с тоской в голосе затянул старинную песню. Жалостливые слова выдавили слезу даже у лошадиных барышников. Утирая слезу с морщинистых мордасов, они дружно подтянули припев.

— Любо братцы, любо, любо братцы жить. — Закончил конь трагическую балладу, и сорвал свою порцию аплодисментов.

А что, мне даже нравится, — пробормотал он голосом Юлиана. — Быть артистом, это так гламурно, и вообще… Стильно.

Иван хлопнул исполнителя по холке, предлагая продолжить выступление. Звезда в шоке. — Поперхнулся Юлиан. Марк, а чего, он дерется.

— Ты еще под седлом не ходил. — Ответил странный конь сам себе, и чуточку посовещавшись, выдал короткий, но зажигательный монолог.

— Некоторая грубоватость речи пришлась публике как нельзя по душе.

— Нет, ты слышал. — Не унимался один из близстоящих, пихая локтем второго. Они, говорит, все тупые. Ну, Ту-упые. Во дает.

Концерт продолжался.

Скопление в конных рядах привлекло естественное внимание стражников. А выяснив причину, старший роты охраны, сломя голову, побежал во дворец. Зрелище стоило того, чтобы быть доложено самому владыке города-государства Яромиру Язвельду.

Тем временем представление подошло к кульминационному моменту.

— Предсказание? — Ваня, ты с мозгом дружишь? — Конь дракон опасливо покосился на толпу. А ну как проверят? Чего тогда.

Иван замер. — Не боись, керосиновый друг мой. Все под контролем. Ты, типа, скажи чего позаумнее, а я уж переведу.

— Ох, ты переведешь. — Недоверчиво проржал соучастник. — Ну, смотри.

В толпе послышались крики, хорошо знакомое всем митингующим ритмичное хлопанье в щиты, и на расчищенное место выехал суровый, одетый в роскошный кафтан всадник, сопровождаемый дюжиной придворных.

Владыка Ягр близоруко глянул на оробевших комедиантов. — Эти бросил через плечо правитель. Пусть покажут.