Змей Горыныч (СИ)

А меж тем четыре воплощения бога вновь стали сливаться воедино. Кощей изо всех сил устремился вверх, готовясь к новой атаке, клинок его теперь был раскалён до голубого сияния. И тут Будислав почувствовал, как что-то обхватило его за ногу. Кнут Велеса словно змея обвился вокруг его ноги и теперь тянул к земле. Кощей вскрикнул от боли. Воплощённый бог тянул его к себе, чтобы нанести сокрушающий удар палицей. С трудом Будислав увернулся от удара, но палица тут же замахнулась во второй раз. Голубой клинок со свистом пронёсся в воздухе и срубил конец полыхающего кнута. Кощей был свободен и полетел вверх, выше головы воплощённого бога, выше самых высоких деревьев, всё выше и выше. Он был полон решимости, меч словно стал единым целым с его рукой. А по небу теперь то и дело проходили электрические разряды, делая его похожим на горящий шатёр. То здесь, то там вспыхивали молнии. Реальность менялась, Кощея невероятно рисковал, в любой момент молния могла ударить в него, если бы он немного промедлил. Но Будислав не медлил, он успел подставить меч под мощный электрический поток, и молния ударила в клинок. Случилось нечто невообразимое, огромный электрический разряд с треском расколол небо напополам. От меча к небу тянулась полоска электрического разряда. Сила этой молнии была просто невероятной, и Кощей с большим трудом теперь мог пошевелить своим мечом. Клинок стал тяжелее в сотни раз, он был словно привязан молнией к небу. Но Кощей должен был нанести удар. В этот удар он вложил все свои силы и силы клинка, всю свою жизнь, свои мечты, свои воспоминания. И меч сдвинулся с места, острие его теперь было направлено вниз, во врага. Вся мощь небесного электричества поползла вниз вместе с Будиславом, и молния невероятной силы ударила прямо в глаз воплощённому богу. Вся реальность озарилась ярчайшей вспышкой, и Кощей на какое-то время ослеп. Когда вспышка потухла, здесь осталась лишь выжженная земля и одиноко дымящиеся обугленные стволы деревьев. Не было ни Велеса, ни упырей, ничего. И только один человек сидел в куче пепла, живой и невредимый. Он был совсем один, хоть одиночество было его самым великим страхом, и всё же он победил.

Будислав поднялся на ноги и обычным шагом пошёл к своей цели. Теперь уже никто не мог его остановить, да никто и не пытался. Небо стало светлым, река стала снова полноводной и чистой. Бессмертие. Позади годы мучений и мытарств, впереди вечность блаженства и удовольствий. Будислав уверенным шагом шёл к Калинову Мосту, а в голове проносились образы из прошлого. Авдотьи, Сорочинского Мастера, Вышеслава, Змея Горыныча, Многоликого. Столько всего было пережито, столько поражений и унижений, и всё ради этого момент. Будислав ступил на Калинов Мост. Камень нисколько не обжигал его ступни, ведь чары меча защищали его. Впереди был окутанный туманом мир мёртвых, позади — мир живых и Лукоморье. Ещё несколько шагов, и Будислав мог требовать у богов всё, что угодно, ведь он живым перейдёт в мир мёртвых, он разрушит границу между мирами. Будислав глубоко дышал, воздух казался ему невероятно свежим и чистым. Воздух победы. Симаргл не встал у него на пути, он вообще куда-то запропастился. Будислав просто шёл, не оглядываясь, к своей заветной цели. До мира мёртвых оставалось ещё несколько шагов, и тут в тумане показалось какое-то движение. Какая-то тень вышла прямо из мира мёртвых и ступила на Калинов мост, преградив дорогу Будиславу. Кощей взглянул на него, и его лицо исказилось в гримасе отчаяния:

— Ты? Этого не может быть!

Глава 22 Игнатий

Солнце клонилось к закату, и никогда змейгородцы ещё не боялись так наступающей мглы так, как сейчас, когда полчища упырей уже стояли у ворот, пытаясь прорваться вовнутрь. Всеволод пробирался по городу, в обход толпы. Благо, ополченцы повсюду сражались с богатырями, и им не было дела до одинокого колдуна. Чародей пробирался к своим. Стоило ему ненадолго отлучиться, как кто-то приказал упырям собираться возле кремля и готовиться к новой битве. Но когда Всеволод увидел их, то не поверил своим глаза. Среди колдунов сидел Ростислав и преспокойно натачивал свой меч. Со стороны могло показаться, что он ласкает свой меч, словно женщину. Ростислав будто и не заметил прихода Всеволода. Он продолжал заниматься своим делом. Колдун осторожно приблизился к нему.

— Ты? — еле слышно вымолвил он.

— О, Всеволод, это ты, — поднял на него взгляд Ростислав, который ещё пару мгновений назад умирал, истекая кровью.

— Тебя не должно быть здесь, ты не должен здесь быть.

— Почему же? Я со своей дружиной, как и положено воеводе. Мы готовимся перебить чернь и отразить атаку упырей. Скоро ночь, и к ним вернётся сила.

— Ну ка, пойдём ка, отойдём, — схватил его за плащ Всеволод. Ростислав нехотя поднялся и пошёл за чародеем. Когда они скрылись за углом избы, колдун окинул его хмурым взглядом и вдруг произнёс.

— Покажи мне свою рану.

— Что за шуточки, Всеволод, мне некогда.