Змей подколодный

Следствие продолжалось часов пять, если считать многочисленные перерывы. Беднягу опера дёргали беспрерывно — звонками, визитами, и сам он всё время он куда-то звонил и бегал. Андрея это только радовало — он готов был сидеть здесь вечно, невзирая на сломанный нос и адскую головную боль. Но всё хорошее кончается: в восьмом часу вечера опер принялся звонить в гимназию. Кратко изложив суть происшествия, он повесил трубку, поглядел на Андрея с некоторым сочувствием и добыл из сейфа пирожки. Андрей отказался от пирожков, но кофе — горячий, сладкий и неимоверно крепкий — смаковал долго. Встав за добавкой, он услышал в коридоре знакомый голос и, метнувшись обратно на диван, закрылся платком, как заправская мусульманка.

— Что тут наш боец? — спросил давешний лейтенант.

— Болеет, — сказал опер.

— Добрый вечер, — сказал Демуров.

Платок выдернули из рук, и Андрей увидел куратора над собой. Без комментариев…

— Ваш? — спросил опер.

— Мой, — сказал Демуров. — Очень сожалею, господа.

— Присаживайтесь, — сказал опер. — Вот Анатолий Петрович вам расскажет, как дело было.

Слушая, как оно было, Демуров не сводил с воспитанника глаз. "Вооружённое нападение… Оружие не поддаётся классификации, но от этого не легче… Записали как холодное оружие…" — "Разумеется, господа…" — "Вы же понимаете…" — "Я вас уверяю…" — "Вот здесь подпишите, пожалуйста…" — "Безмерно вам благодарен…" — "И здесь ещё подпишите…"

"Яду мне, яду!.."

— Поднимайтесь, Карцев. В состоянии?

— Ходит, ходит, — сказал опер. — Только красоту повредили.

— Ещё ребра, — сказал Андрей в надежде на жалость.

— Больше ничего? — спросил Демуров. — Какая досада!

— Так у вас весь вечер впереди, — сказал лейтенант.

— О да, — сказал Демуров, а опер захихикал. Волки позорные.

— Вас подвезти, может? — спросил лейтенант. — Только придётся подождать.

— Благодарю, — сказал Демуров. — Я на машине. Вам помочь, сударь? — спросил он Андрея.

— А можно идти? — спросил Андрей.

— Что, боец, в клетку, небось, хочешь? — спросил лейтенант.

— Ага, — сказал Андрей и был сдёрнут с дивана самым неаккуратным образом.

В коридоре он остановился и обернулся к куратору.

— Господин учитель.

— Не сейчас.

— Я только спросить!

— Не здесь.

— Вы видели тех, с кем я подрался?

— Не усугубляйте ситуацию, Карцев! Вперёд.

— Господин учитель! Вы должны посмотреть! Проверить.

— Мы — поговорим — позже!

Твою мать.

— Это не мальчишки! С которыми я дрался.

— Хар шмейс!.. А кто?

— Вампиры, я думаю. Их ведь нельзя тут оставлять. Никто ведь про них не знает.

Демуров посмотрел на него очень внимательно, развернулся и бросил:

— Стойте здесь.

Андрей присел на корточки у стены и запрокинул голову: нос опять кровоточил. Сломали — к гадалке не ходи… Ну, по крайней мере, за ментов теперь можно быть спокойным.

Тут ему в руку опять сунули платок — на сей раз чистый.

— Идёмте.

— Вы посмотрели?

— До чего ж вы, Карцев, утомительны, — сказал Демуров. — Нет здесь никаких вампиров, клянусь вам. Можете быть совершенно спокойны.

— Но…

Теперь его подняли за шиворот.

— Ещё одна заминка, — сказал Демуров, — и я протащу вас таким образом через весь отдел. Доступно?

Заминка тем не менее случилась — правда, не по вине Андрея. Оставив воспитанника на скамеечке в вестибюле, Демуров зашёл в дежурку и пробыл там довольно долго — видимо, забирал передатчик и гимназийскую справку. А также сигареты, ключи и что там ещё было в карманах. И, разумеется, меч. Усевшись в машину, Андрей закрыл глаза и начал было страдать по мечу — чтобы хоть чем-то отвлечься от предстоящего кошмара, но Демуров ехал, словно гонку выиграть хотел. Пять минут — и дома.

Машина остановилась на знакомом уже месте — неподалёку от калиточки в гимназийской ограде.

— Не спешите, сударь, — сказал Демуров и откинул сидение Андрея. — Спокойно! Голову опустите. Спокойно, я сказал!

Холодные пальцы прошлись по лицу, задержавшись на сломанном носе, надавили на рёбра, скользнули по ногам — и боль стихла.

— Выпрямляйтесь. И скажите спасибо, что вашим боевым ранениям и суток нет…

— Спасибо, — сказал Андрей и сел. "Водки, — подумал он. — Найду потом Клауса, а он мне найдёт водки, и я её заныкаю до ночи… Хотя уже темно — десятый час точно…"

— Коньяк будете? — спросил Демуров, и Андрей вздрогнул.

— Если можно.

Демуров протянул ему фляжку. Мысленно махнувши рукой, Андрей глотал до тех пор, пока фляжку не отобрали. Повело сразу же, он даже поблагодарить забыл. "О кайф! Теперь бейте меня, режьте меня сколько хотите, дорогой, дорогой мой Фёдор Аркадьевич!.." Но следующая фраза куратора мгновенно привела его в чувство.

— Рассказывайте.

— Что рассказывать?

— Начинается, — сказал Демуров. — Хоть что-нибудь, сударь! В милиции я прослушал страшную историю о том, как вы накинулись с ножом на группу подростков, за что и были биты. В это мне верится с трудом — особенно после вашего заявления о вампирах. Может быть, у вас найдутся иные объяснения? Или я должен примерно наказать вас за то, чего вы не совершали?

— Совершал.

— Что совершал?

— Накинулся на группу вампиров.