Змей Сварога

Изо всех сил отец Григорий попытался отбиться от них. Он скидывал их на пол, давил, не обращая внимания на змеиные укусы. Кровь текла по его рукам. Но их было слишком много. Справиться с ними было невозможно. Змеи поглотили отца Григория, погребли под собой. Вместо тела священника на кровати трепыхался чудовищно шевелящийся змеиный клубок...

Утром хозяйка вошла в спальню священника, раздвинула ставни, обернулась и закричала... Отец Григорий лежал поперек кровати на спине. На его лице застыл дикий ужас. Голые руки были запрокинуты к голове, и на них не было ни единой царапины. Однако он был мертв...

ГЛАВА 18

Уже через день Зина сама позвонила Бершадову и напросилась на встречу.

Он не был удивлен. Когда Крестовская вошла в квартиру на Итальянском бульваре, Григорий был, как обычно спокоен. Однако Зина все же отметила некую настороженность в глазах.

— У меня два вопроса. Вернее, просьбы, — сразу начала она, сев за стол.

— Научиться стрелять? — хмыкнул Бершадов.

— Смешно, — ответила Зина, не меняясь в лице. — Очень смешно. Это, конечно, тоже, но...

— Но?.. — Брови Бершадова поползли вверх.

— Я все-таки очень хочу узнать, как по-настоящему называется спецоперация. Как она проходит в официальных документах, — она спокойно выдержала его взгляд. — Это поможет мне. Подскажет, в каком направлении искать.

— А что ты хочешь искать? — Бершадов был невероятно спокоен, и Зина не могла понять — то ли он действительно интересуется, то ли издевается над ней.

— Кажется, мое задание не изменилось, — тон ее стал ледяным. — Я должна найти Игоря Егорова. У меня нет оснований считать этого человека мертвым. Я думаю, что он жив и что находится в определенном месте в Бессарабии. Мне нужно знать название этого места.

— Если бы все было так просто, зачем бы я стал обращаться к тебе? — пренебрежительно усмехнулся Бершадов. — Я и сам бы его нашел. Причем не выходя из кабинета.

— Я понимаю твою иронию. — Крестовская изо всех сил старалась держать себя в руках. — Но я и так знаю достаточно. Ты сам признал, что я на правильном пути. Поэтому я хочу знать все. Как минимум — название операции. Согласись: я имею на это право.

— Нет, не имеешь. — Спокойствие Бершадова было абсолютно нерушимым, и Зина поневоле задумалась: а может ли что-то вывести этого человека из себя?

— Это несправедливо! — вспыхнула она, не сдержавшись.

— Разумеется, — Бершадов пожал плечами. — Но мы говорим не о справедливости, а об субординации и дисциплине. Чтобы победить врага, а у нас очень серьезный, опасный враг, ты сама знаешь какой, одной справедливости недостаточно. Запомни раз и навсегда: никто и никогда не побеждает справедливостью. Победа достается по-другому. И главное в этой победе — дисциплина, беспрекословное подчинение приказам. Ты всегда должна помнить об этом. И, кстати, ты уже пыталась спросить меня о названии операции. И я уже сказал тебе: нет.

— Я думала, что-то могло измениться.

— Секретный приказ значит секретный. Ничего личного. Изменений не будет.

— Понятно, — вздохнула Зина, — значит, в этом названии действительно скрывается очень большая подсказка, если ты прячешь его от меня.

— Возможно, — вдруг улыбнулся Бершадов.

— Хорошо. Тогда скажи мне первое слово! — Зина все не могла успокоиться. — Или операция называется не одним словом? Это несколько слов?

— Два, — усмехнулся Бершадов. — Ты мне ребенка напоминаешь.

— Отлично! — Зина воспрянула духом, почувствовав, что он готов играть в ее игру. — Значит, два слова. Название местности?

— Угадывай! — Бершадов абсолютно искренне улыбнулся впервые за все время их разговора.

— Бессарабия? Румыния? — начала перечислять Зина. — Нет. Берег Днестра?

— Плоско мыслишь! — хмыкнул презрительно Бершадов.

— Ясно. — Крестовская почувствовала раздражение. — Итак, я буду мыслить не плоско, а широко и глобально. Ну что ж... В этой операции у нас, как всегда, не детектив, а грязные шпионские страсти. Подлость против ничего не подозревающих людей. А что, если... Если это бедствие, от которого в теплое время года страдают жители сел, расположенных вблизи Днестра? Я читала об этом. Если это... ну, например, нашествие змей?

— Что? Нашествие змей? — Бершадов запнулся, и внутренне Зина сама себе зааплодировала.

— Ну да, — она твердо смотрела ему в глаза. — Я же помню, давно еще читала, что змеи выходят из Днестра, когда тепло, ну и жители прибрежных сел страдают от этого. Значит, это нашествие змей. Первое слово в названии операции — «змеи», верно?

— Браво! — Театрально, наигранно, но с плохо скрываемым раздражением Бершадов трижды ударил в ладони.

— Змеи, змеи, — бормотала Зина. — Ты подтвердил: первое слово «змеи». Я права?

— Почти. Это... змей, — вынужденно ответил Бершадов.

— Змей? — опешила Крестовская. Похоже она этого не ожидала. — А почему один? Их же вроде много!

— Думай! — Бершадов снова ехидно усмехнулся.

— Змей Бессарабии? Змей Днестра? Румынский змей? Советский змей? Долбаный змей? Да черт!.. — не выдержала Зина.