Змей Уроборос

Видения, как унылые птицы, влетали ему в душу. Мерцали факела, и в конце концов усталые веки прикрыли светлые глаза Гро, который был слишком утомлен, чтобы искать ложе, и опустился на стол, подложив руки под голову. Красный светильник горел все тусклее, едва освещая худощавую фигуру и черные кудри Гро, и могучие формы Корунда, который положил одну ногу в сапоге со шпорой на ложе, а другую откинул в сторону, пяткой оземь.

До полудня оставалось два часа, когда солнечные лучи ударили под полог шатра, и Корунд мгновенно проснулся, по-юношески свежим и подвижным. Он разбудил Гро и, хлопнув его по плечу, сказал:

– Ты проспал хорошее утро, черт меня побери, тебе должно быть стыдно. Я родился в этот самый день сорок шесть лет назад, и с рассвета занимаюсь делами.

Гро зевнул, улыбнулся и вытянулся.

– О Корунд, – сказал он. – Живой блеск твоих глаз обманчив. Не убеждай меня, что ты видел рассвет. Я думаю, что для тебя это было бы новое и беспримерное зрелище здесь в Бесовии.

Корунд ответил:

– И правда, я редко бываю столь неучтив, чтобы лицезреть леди Зарю в ночных одеждах. Три или четыре раза, когда мне пришлось так поступить, я понял, что это час сырости и туманов, когда телу холодно и плохо, и факел жизни горит слабо. Эй, вы там! Принесите мне утреннюю чашу.

Мальчик подал им две чаши белого вина, и пока они пили, Корунд сказал:

– Слабое питье, как колодезная вода. Питье для тех, кого тошнит, не для мужей. Таков же рассвет: неблагодарный час сухости во рту, час удара кинжалом в спину, час холодной измены. Дайте мне вина! Я люблю полдневные пороки.

– Но многие выгодные дела делаются при свете совиных глаз, – заметил Гро.

– А, это темные дела, – отозвался Корунд. – В них я лишь твой ученик. Пошли, займемся настоящим делом.

Он надел шлем, взял оружие, завернулся в свой волчий плащ, потому что воздух был морозный, и вышел из шатра. Гро последовал за ним в своем меховом плаще и мерлушковых рукавицах.

– Послушай моего совета, – сказал лорд Гро, глядя на резкие очертания Эшграр Ого под солнцем. – Предоставь Филприцу и его воинам честь первого удара, хотя он, как я думаю, не очень стремится к этой чести. Домик кажется крепким. Жаль было бы проливать кровь колдунов в первой атаке, когда есть это отребье в полной готовности.

Корунд что-то буркнул в бороду, и пошел вместе с Гро по рядам воинов, острым взглядом озирая скалы и стены Эшграр Ого. Через полчаса, обойдя крепость кругом, он остановился перед своим шатром и сказал:

– Если бы я засел в этой крепости, и у меня на стенах было всего пятьдесят хороших воинов, я бы выстоял против десяти сотен.

Гро помолчал, потом произнес:

– Невесело ты это говоришь.

– Невесело, зато трезво, – ответил Корунд, распрямляя плечи.

– Ты не станешь атаковать крепость?

Корунд рассмеялся.

– Сказал тоже, не атаковать! В Карсэ не раздумывали, варить или жарить. Я – и не атаковать!

– Подумай, – сказал Гро, беря его за руку. – В моей голове дело складывается так: их мало, и они замкнуты в тесных стенах, в далекой стране, о помощи нечего и думать. Будь они даже дьяволы, наше большое войско и твои достоинства в состоянии их запугать. Даже будь это место еще надежнее, у них можно вызвать сомнения и неуверенность. Поэтому, прежде чем нарываться на отпор, который положит конец сомнениям, надо использовать свое преимущество. Вызовем Джасса на переговоры. Предложим ему условия, неважно какие. Выманим их на открытое место.

– План хорош, – сказал Корунд. – Ты будешь достоин короны мудреца, если скажешь мне, какие условия можно им предложить, чтобы они на них согласились. А пока ты ломаешь голову, не забывай, что мы с тобой хозяйничаем здесь, а в Карсэ правит другой.

Гро тихо засмеялся:

– Не шути так, о Корунд, и не надейся убедить меня, что ты дитя в политике. Неужели Король обвинит нас в измене, если мы пообещаем отписать Джассу Демонланд и целый мир в придачу, чтобы выманить его? Мы сможем соблюсти наши интересы, и уж не дадим ему еще раз вырваться из наших когтей.

– Гро, – сказал Корунд. – Я тебя люблю. Но вряд ли ты видишь события, как я, кто проводит дни в постоянных сражениях в открытом поле, то побеждая, то уступая. Я нехотя принял участие в твоем предательстве, когда мы захватили этих жалких червей Бесовии в Орпише. Но когда имеешь дело с грязью, все честно. Кроме того, тогда у нас были большие затруднения, и без запасов недолго продержишься. Здесь совсем другое. Все завоевано, надо только сорвать плод. Мое честолюбие требует унизить этих демонов открыто, под страхом моего меча. И я не стану применять к ним уловки и обманные трюки, которые принесут мне больше презрения, чем славы в глазах потомков.

Сказав так, он отдал приказ герольду подъехать к стенам крепости с флагом переговоров. И герольд громко прокричал следующее:

– От Корунда из Колдунии лордам Демонланда! Вот что сказал лорд Корунд: «Я держу крепость Эшграр Ого в клещах, как орех. Выходите и говорите со мной на поле перед крепостью, я клянусь честью воина обеспечить вам мир и защиту на время переговоров».