Змея

Его слова звучат для меня соблазнительнее всего, что я когда-либо слышала.

– А вы научите меня?

Он покорно протягивает руки.

– Ты – законная наследница. Мой долг подчиняться твоим приказам.

Теперь уже я наклоняюсь к нему.

– Нет. Я не хочу, чтобы вы делали это по принуждению.

– Ты будешь послушна мне? – Он удивленно поднимает бровь.

– Вы ведь волшебник, не так ли? Я всего лишь ученица. И хочу узнать все, что смогу.

В глазах Гая сверкает удовлетворение, и я могу только догадываться, как долго он ждал появления подмастерья.

– В таком случае мы понимаем друг друга, – говорит он. – Юный принц Рэйф будет наверняка рад услышать, что ты хочешь быть волшебницей, а не королевой.

Эта мысль заставляет меня заерзать. Какая-то часть меня еще не готова полностью отказаться от перспективы править.

– Он должен постараться стать тем лучшим, чего заслуживают Острова Запада.

Гай вздыхает:

– Если ты полагаешь, будто этот мальчик способен править, тогда тебе нужно узнать больше, чем я предполагал.

– Почему?

Я уже составила собственное представление о мальчике, однако Гай состоял при нем в качестве советника с пятилетнего возраста. Его мнение важно.

Гай грустно посмеивается и качает головой. Мне придется заслужить нужные сведения. Сначала он сам хочет кое-что услышать.

– Тебе нужна власть?

Делая глубокий вдох, я поднимаю на него глаза:

– Да, мне нужна власть.

Слова едва различимы, но Гай слышит.

– Тогда закрой дверь.

19

Собрание созывается до восхода солнца. Вероятно, Хранители думают, что я просплю и не приду, однако почти не спала, поэтому стук Мордекая в дверь застает меня в боевой готовности.

Я проворочалась всю ночь, не в состоянии забыть о том, что сказал мне наедине Гай в своей комнатушке.

– Первое правило волшебства заключается в том, что правил нет. Оно повсюду: в природе, в элементах. Дикая энергия есть в каждом живом существе. Оно – хаос. Оно – ярость. И ты, моя дорогая, одна из немногих, кто может находить с этой силой общий язык.

Даже сейчас эти слова повергают меня в трепет.

Он продолжал рассказывать, как по-разному проявляется волшебство у разных волшебниках, о том, что каждый из нас обладает уникальным талантом, что я должна сама найти свой дар.

Но долгие бессонные часы я провела из-за того, что он сказал перед расставанием.

– Я могу научить тебя всему, что знаю, довести до грани твоих возможностей, но для того, чтобы стать волшебницей, тебе придется пройти последнее испытание, и оно выбирается не мною. Не могу сказать, что это будет. Каждому волшебнику дается свое испытание, которое выявляет границы его способностей. Ты сама должна будешь понять, что от тебя требуется, и, если справишься… что ж, тогда ты овладеешь той силой, которая внутри тебя.

Мне это чертовски напоминает посвящение в Змеи… которое я провалила. А те, кто его прошел? Ну, Бронну оно определенно дорогого стоило. Не могу избавиться от ощущения, что его волшебный эквивалент окажется очень похожим.

Я вынуждена напоминать себе, что нуждаюсь в той власти, которую даст роль волшебницы. Не чтобы править. Не для трона. Но чтобы защитить себя и тех, кого я люблю.

Однако страх, сжимающий меня изнутри, не проходит. А слова Старой Грязьки звучат все громче:

Я видела твою смерть.

Я следую за Мордекаем по лабиринту коридоров, пока мы не добираемся до цели – сырой комнаты, которую никак не прогреет пламя очага и в которой стоит длинный, узкий стол. За ним сидят Гай, Арлан, Ина и, разумеется, Рэйф, а также другие мужчины и женщины, имен которых я пока не знаю. Я напугана отсутствием Астрид и Якса, но меня бесит то, что я не вижу своей кузины.

– Вы не можете исключить Олвин, – заявляю я, прежде чем начинается обсуждение. – Она Защитница снежных кобыл, и ее связь с королевской кровью едва ли слабее, чем у Рэйфа.

Мое неуважительное обращение встречается ахами, однако я отказываюсь называть Рэйфа тем титулом, которого он не заслуживает. Он может величать себя «принцем» для собственного удовольствия, но я этого делать не буду.

Поскольку я не уступаю, Гай откашливается.

– Пожалуй, стоит послать за той юной дамой. Это никому не повредит.

Они переглядываются с Арланом, и последний кивает стражу, командуя стражу привести ее. Молча сидим в ожидании, когда наш состав станет полным.

Я смотрю на Гая, вспоминая, что еще он поведал мне вчера: Рэйф во всех своих целях и начинаниях – марионетка Арлана, с раннего возраста обученная исполнять все пожелания Хранителя и дающая ему власть, которой он так жаждет. По словам Гая, в ряды Хранителей глубоко въелась порча – многие из них верят в то, что после всех этих лет власть должна принадлежать им. Те же, кто, как мои друзья, желает устоять на своем истинном пути, в меньшинстве, так что война между этими двумя фракциями – лишь вопрос времени.

У меня в ушах все еще звучит его совет: фокусируйся на волшебстве, пусть они уничтожают друг друга, обломки соберешь после.

Перспектива заманчивая.

Прежде чем я успеваю как следует обдумать эту мысль, к нам присоединяется Олвин. Занимая пустующее место по мою левую руку, она бросает на меня недоуменный взгляд.