Змея Давида (СИ)

– И как он сейчас? – Точно жив, больше ничего не знаю, – ответил Шеклболт. – Ступай к начальнику тюрьмы при Аврорате и проси, чтобы выписал тебе пропуск туда. Если будет артачиться, ссылайся на меня. Он мне должен. А я, кажется, должен Снейпу, – добавил он уже тише. – Благодаря тем записочкам, что мы получали, моя мать жива и здорова.

Выйдя из кабинета Кингсли, Диана взглянула на часы. У Шеклболта она провела меньше часа, время у нее еще было – она сказала Винки, что вернется не ранее, чем часа через два. Теперь – на самый нижний уровень, ниже Отдела тайн, туда, где размещается авроратская тюрьма.

Нулевой уровень был непривычно оживлен. Раньше тут держали в основном воров, мошенников, хулиганов и прочих уголовников, теперь же в камерах дожидались своей участи и те террористы, кому только предстояло предстать перед судом. «Персонал» тюрьмы пришлось расширить, и теперь по коридорам то и дело прохаживались охранники – без мантий (для удобства), но с соответствующими нашивками на рукавах.

Здесь было сыро и холодно и не было даже наколдованных окон, как на других уровнях. Правда, не в пример теплее, чем в Азкабане, где ей тоже доводилось бывать раньше, во время учебы и работы в Аврорате. Особенности акустики этого места позволяли слышать то, что происходит в другом конце бесконечного коридора, по обеим сторонам которого располагались камеры с решетками вместо одной из стен.

Кабинет начальника тюрьмы находился в самом начале коридора и представлял собой полноценную комнату с нормальными дверьми и вполне приличной мебелью. Но сам начальник, мистер Муби, обрюзгший мужчина низенького роста и чем-то похожий на бассета, выглядел, как человек, которому его работа осточертела до последней степени и который ненавидит человечество чуть менее чем всеми фибрами души. Смерив Диану неприязненным взглядом, он проскрипел:

– Чем могу? Только побыстрее, у меня обед вообще-то. – Мне нужен пропуск для свидания с одним из заключенных, – уверенно заявила Диана. – Да ну? – осклабился Муби. – В морду плюнуть не терпится, мисс? Вообще-то у нас для свиданий строго определенные часы, так что попрошу на выход. Приходите завтра утром, запишитесь в очередь, а там и о пропуске поговорим.

«Начинается, – досадливо подумала Диана. – Раз так – будем давить своими связями».

– Мне разрешил министр Шеклболт. Я только что от него. – А я только что от Ее Величества и что?

«Хамло портовое!»

Диана слегка наклонилась к Муби и негромко произнесла:

– Кингсли Шеклболт просил вам напомнить, что вы ему кое-что должны. А долги самому министру зажиливать нехорошо. Карму испортите.

Муби тут же изменился в лице – поджал губы и забегал глазами. Оставалось только гадать, какого рода был его должок перед Кингсли, но напоминание о нем сработало безотказно. Муби горестно вздохнул и сел за стол с видом великомученика.

– С кем вам нужно свидание? – спросил он, доставая бланк. – С Северусом Снейпом, – ответила она, отчего Муби удивленно дернулся, но все же принялся что-то строчить на пергаменте. – Он вообще-то в лазарете, знаете? – Разумеется.

Наконец, Муби протянул ей пропуск и сказал:

– Палочку сдадите в караульное помещение. Свидание – десять минут. Бить заключенного не стоит, хотя тут вы своем праве – и он снова неприятно осклабился, – ему и так ничего хорошего не светит, убийце поганому. Ступайте.

Унылый охранник в караульном забрал у нее бланк, а ее палочку спрятал в стол, заставив предварительно расписаться в каком-то журнале. Затем жестом приказал следовать за ним, и они пошли вглубь бесконечного коридора.

Шли они быстро, но Диана все же успела разглядеть за решетками камер несколько знакомых лиц. Долохов, Мальсибер, оба в кандалах; женщина с тяжелым некрасивым лицом – кажется, с ней она сражалась в ту самую ночь, когда убили Дамблдора; а вот и Малфой-старший, что удивительно – без кандалов, воистину, деньги творят чудеса, и сынок его тоже наслаждается относительной свободой. Диана похолодела, представив себе Снейпа в одной из таких камер, да еще и в оковах. Тут не то, что на шее свежие раны разойдутся, тут шов от аппендицита трехлетней давности воспалится. Что уж про Азкабан говорить…