Змея Давида (СИ)

Крик Перкинса, повалившегося на грязный пол туалета, заполнил пространство, отражаясь от стен. Краем глаза она видела вытянувшееся от ужаса лицо Мида. Не отрываясь, Диана смотрела на корчившегося от нестерпимой боли Перкинса и не убирала от него палочку. С одной стороны его истошные крики неприятно резали слух и нервы, вызывая желание прекратить пытку, с другой – она поймала себя на том, что испытывает садистское удовольствие от того, что причиняет боль тому, кто изводил ее все четыре года ее учебы в Хогвартсе.

Диана, наконец, убрала палочку, и крики Перкинса перешли в сдавленные стоны. Ее сознание не покидала странная раздвоенность, в ней словно поселились две совершенно разные личности. Светлая ужасалась ее действиям, темная же подталкивала продолжить экзекуцию, подначивала, «разводила на слабо», твердила, что Перкинс сам собирался сделать с ней то же самое. Ей казалось, что голова ее сейчас закипит.

– Сволочь, заткнись!!! – крик, сорвавшийся с ее губ, предназначался не Перкинсу, а своему темному «я», которое, чуя победу, усилило натиск. Перкинс жалобно заскулил, думая, что она собирается повторить заклятие, но через мгновение дверь резко распахнулась, и на пороге возник декан Слизерина. Не говоря ни слова, одним движением палочки он обезоружил застывшую Диану, затем подошел к лежащему Перкинсу, внимательно посмотрел на него, перевел взгляд на Диану и тихим от сдержанной ярости голосом спросил: – Ну что, мисс, балуемся непростительными заклятиями? Вижу, вам не терпится быть исключенной из школы! Вы хоть понимаете, что творите? Или для вас новостью будет то, что использование любого из этих заклятий означает минимум десяток лет в Азкабане?!

Повисла долгая пауза. Диана, вызывающе задрав подбородок, уставилась куда-то в пространство, решив, что если ей действительно придется распроститься со школой, то какая теперь разница – узнает Снейп о том, почему она использовала непростительное заклятие или же так и останется в неведении.

Поняв, что объяснений ему придется ждать долго, Снейп железными пальцами схватил Диану за запястье и потащил к выходу. Другой рукой он поднял за шиворот Перкинса. На ходу бросив Джонни Миду «Вы тоже за мной», он поволок их обоих в свой кабинет.

Заперев дверь изнутри, Снейп сел за свой стол и уставился тяжелым взглядом на насмерть перепуганную троицу. Диана, заложив руки за спину, глядела куда-то в сторону, упорно стараясь не встречаться глазами с деканом. Перкинс смотрел в пол, и только Мид взглядом кролика, завороженного удавом, таращился на Снейпа.

Тишина стояла такая, что было слышно, что творится на улице (а кабинет Снейпа находился в подземелье). Наконец, не выдержав, тот спросил:

– Кто-нибудь в состоянии объяснить мне, что произошло? Беркович, вы вообще понимаете, что вы натворили? Я всегда был невысокого мнения о вашем воспитании, но непростительные заклятия – это даже для вас чересчур. Что такого вам сделал Перкинс, что вам стало наплевать на все законы и правила?

Диана продолжала смотреть в сторону, на полки, уставленные разнообразными банками, колбами и прочими сосудами с разнообразной заспиртованной гадостью, и мучительно старалась не расплакаться.

– Перкинс, может, вы нам поведаете, как вам удалось довести мисс Зазнайку до такого состояния?

Перкинс залился краской и еще ниже опустил голову.

– Отлично. Значит, я сейчас иду к Дамблдору и ставлю вопрос о вашем отчислении.

И тут от двери раздался писклявый голосок:

– Он называл Диану грязнокровкой, сэр…

Повисла очередная гнетущая пауза, а затем Снейп спросил, обращаясь к Диане:

– Это правда?

Не получив ответа, он повторил вопрос:

– Перкинс, отвечайте это правда?

Перкинс продолжал молчать.

– Рассказывайте, Мид. – Он…- заикаясь, начал Мид, – называл ее грязнокровкой и… говорил, что ей не место на Слизерине и… ее надо проучить… – Сколько раз он так называл ее? – Всегда… Когда видел ее, называл…

Диана, наконец, решилась перевести взгляд на декана. Тот глядел куда-то вбок, по лицу его пробежало странное выражение, словно отголоски каких-то воспоминаний. Затем, не глядя на Мида, произнес:

– Мид, вы можете идти. Помалкивайте о том, что произошло, иначе будете иметь дело со мной. А с вами, – это Диане и Перкинсу, – будет особый разговор…