Змея Давида (СИ)

Диана тоже уставилась на представителя Министерства, приготовившись услышать от него очередную лекцию насчет распространения панических слухов о возращении Темного Лорда некоторыми психически неустойчивыми мальчиками и старыми интриганами, но тот только кивнул и скрестил руки на груди жестом человека, услышавшего именно то, что и ожидал услышать. Ободренная тем, что ее версия пока не вызывает открытого отторжения, она продолжила:

– При осмотре квартиры, где было найдено тело Штерна, мной и стажером Виртаненом были обнаружены следы присутствия сильного магического артефакта, хранившегося в особом тайнике. Причиной пыток, примененных к потерпевшему, были, скорее всего, поиски этого предмета. – Они получили то, что искали? – спросил Шеклболт. – Нет, предмет был изъят из тайника дня за два-три до происшествия неизвестными людьми, возможно, самим Штерном. – Что это был за предмет? – поинтересовался Боунс, и Диана замялась. – Позвольте я, – раздался неуверенный голос Юхана, – размеры предмета – предположительно десять на шесть дюймов, форма – прямоугольная. Возможно даже, это был ларец, в котором и хранился сам предмет. Больше ничего узнать не удалось, «шлейф» за три дня почти выветрился.

Диана с интересом уставилась на Юхана. Когда этот шельмец успел узнать все это? Не иначе, пока фотографировал, а она в задумчивости сидела посреди комнаты и размышляла, какой нагоняй ее ждет, когда станет понятно, что убийц найти вряд ли удастся.

Боунс кивнул, откашлялся и внушительным тоном произнес:

– Я здесь потому, что сегодня утром пришло письмо от Министерства магии Израиля. И если вы думаете, что они требовали предоставить им убийцу в течение суток на блюдечке, то вы ошибаетесь. Дело гораздо интереснее: за сутки до убийства Штерна в районе Старого города в Иерусалиме произошли два, очень похожих на наш, инцидента. С той лишь разницей, что в обоих случаях причиной смерти стало Убивающее заклятие. В остальном – все абсолютно аналогично нашему случаю – следы применения Круциатуса, перевернутое жилище в поисках явно чего-то очень ценного, следы присутствия сильнейшей темной магии. Какие будут предположения?

Поскольку все растеряно молчали, Диана рискнула сострить:

– Тот-кого-нельзя-называть решил переквалифицироваться из маглоненавистника в антисемиты?

Боунс хмыкнул:

- Всерьез рассматривать Того-кого-нельзя-называть в качестве основного подогреваемого мы никак не можем – нет никаких доказательств его возвращения. А вот его подельники, оставшиеся на свободе, вполне подходят. Осталось только выяснить, кто мог это сделать.

– Предлагаете проверить их палочки через «Приори инкантатем» или отследить аппарацию? – иронически предположила Диана. – Что-то не представляю себе, чтобы Люциус Малфой позволил кому-то дотронуться до своей палочки, не подняв предварительно крика с угрозами нажаловаться лично министру. Да и остальные наверняка постарались скрыть следы своих перемещений. Уверена даже, что и палочками они пользовались подпольными, незарегистрированными в Министерстве.

Все тут же уставились на нее, однако Боунс никак не отреагировал на такой прозрачный намек на то, что министр магии Фадж трясется от одной мысли вызвать недовольство великолепного мистера Малфоя. Всем было хорошо известно вечное противостояние ядра Аврората политике Министерства, а уж после случая на Турнире Трех Волшебников мания преследования Аластора Муди расцвела пышным цветом и, словно ползучий лишай перекинулась на всех сотрудников этой спецслужбы, даже на тех, кто в возвращение Темного Лорда особо не верил. Раскол в Министерстве во взглядах на возвращение Волдеморта произошел не только на уровне взаимоотношений между министром и главой Аврората Скримджером. Некоторые в окружении Фаджа тоже потихоньку начинали склоняться на сторону Дамблдора, хотя и не говорили об этом в открытую, а уж обсуждать среди авроров то, что всемогущий Малфой купил половину крупных чиновников министерства со всеми потрохами и вовсе считалось хорошим тоном.

– У вас есть другие идеи? – как ни в чем не бывало спросил ее Боунс.