Змея в тени орла

— Легенда, — сумрачно поинтересовался де Фокс, — ты меня с Йориком не путаешь?

— Ты ударил меня. Сзади. Я же верила тебе, ублюдок.

— Очень зря. — В темноте не видно было, но, кажется, шефанго пожал плечами. — Я тебе никогда не верил. Это не повод ругаться. Пойдем, выход уже близко.

— Никогда не верил? — задумчиво переспросила Легенда. — Ну что ж, пойдем. О факелах ты, конечно, не подумал.

— Нет. Да тут не заблудишься. Шагай за мной. Если яма какая, я тебе скажу.

— А если я тебя в спину кинжалом?

— Не успеешь, — легко ответил Эльрик. И пошел вперед.

Странно, когда белые огни-глаза погасли, Легенде не стало спокойнее. Скорее, наоборот. Она прибавила шагу и пошла след в след заде Фоксом, время от времени касаясь пальцами рюкзака на спине шефанго.

Возвращение в лагерь сейчас казалось небывалой и недостижимой мечтой.

Легенда

Наверное, я устала. Нет, слово «наверное» излишне. Я устала. Слишком много всего произошло за несколько таких коротких дней.

Коротких. Господи, карающий и дарящий, да они бесконечными были, эти дни.

Хорошо быть молодым. Когда глаза распахнуты, уши навострены и весь ты открыт для новых впечатлений. Когда все непонятное и удивительное радует, а не пугает.

Молодые и гибнут чаще.

А я… Я устала. Я срываюсь. Я уже не владею своими эмоциями. Мне страшно. К тому моменту, как показался выход из жуткого черного туннеля, я уже почти всерьез жалела, что Эльрик и дальше не тащит меня на себе. Идти не было сил. Совсем. Одна мысль о том, что над головой невозможная тяжесть скалы, лишала остатков мужества.

Легенда Кансар. Бали Кансар. Докатилась. Дожила.

Но я ведь эльф! Я эльф, и темные пещеры, тяжелые камни, беспросветность подземелий не для меня.

Не хочу больше. Не могу больше. Мне уже вообще ничего не надо.

Я умею убивать людей. И нелюдей тоже умею. Но я не знаю ничего о демонах. И о Тварях. И о том, что делать с ними. Как от них спасаться. А здесь нет людей. Здесь только Твари и демоны. И спутник, которому я не верю. Спутник, который не верит мне. Светлый Владыка, подумать только, что два дня назад я умела увидеть в этом… в этом существе мужчину. Или мальчика. Или и то и другое, но главное, что я видела в нем человека. Я ему верила. Настолько, насколько я вообще могу кому-то верить.

Что теперь делать?

Не знаю я. Не знаю. Мне нужно думать, нужно решать, нужно… Нужно. Нужно. Нужно. Не хочу. И не могу.

Мы были командой поневоле. Командой смертников, а это как-то роднит даже извечных врагов. Потом нас осталось двое. И Эфу убил этот… это существо. И я уже не могу ни вернуться назад, ни идти вперед. Хотя бы здесь выбрать. А что выбирать? Ясно же: надо идти.

* * *

С одной стороны скала. С другой — обрыв. Дорога жмется к гладкостесанной каменной стене. И стоят посреди дороги ворота.

Красивые.

Каменные. С искусной резьбой, с яшмовыми и малахитовыми накладками.

— А вот и Мунсин, — удовлетворенно сообщил Эльрик.

Легенда подошла. Безучастно остановилась рядом. Молча и равнодушно рассматривала резьбу.

В изысканных узорах, в вычурном сплетении виноградных лоз и цветов шиповника можно было, при желании, узреть человеческие силуэты. Правда, толстые, заплывшие жирком фигуры людей плохо сочетались с веселым изяществом рисунка.

— Добрый день. — Шефанго когтем поскреб каменные створки. — Вам привет от Бинфэна.

И когда рябью пошла резьба, поморгать захотелось, дабы прогнать наваждение. Фигуры толстячков обрели плоть. Твердо встали на землю узорными туфлями. Вытерли руки о штанины широченных шальвар. Все синхронно, словно специально нарабатывали слаженность движений.

Может, кстати, и нарабатывали.

— Ну, привет так привет, — хором проскрипели скучные голоса. — Передали. Теперь валите отсюда.

— Посмертный привет, — спокойно сообщил Эльрик. — Очень просил Бинфэн перед тем, как сдохнуть, чтобы хоть вас мы живыми отпустили.

— Врешь, — без особой уверенности и уж подавно без прежней скуки заявили Мунсин. — Врешь ты все, смертный.

— Бессмертный, с вашего позволения. Равно как и моя достойная спутница. А Бинфэн, помирая, просил еще сказать вам, чтобы проигрыш давешний, ну, тот, помните?

— Это когда он нас в «камень и пергамент» обул? — уныло спросили Мунсин.

— Точно-точно. Так вот, проигрыш этот он вас настоятельно просил супруге… в смысле, вдове его передать. Вы уж не забудьте.

— Ведь и вправду прибили Бинфэна, — неожиданно в одиночку произнес правый демон. — Иначе б он сам за долгом явился.

— Прибили, — озадаченно подтвердил второй. — Как бы и нас тоже того… не того. Чего хотите-то? — спросили уже опять хором.

— Пройти хотим, — дружелюбно Элърик. — Двери откройте.

Демоны на глазах повеселели. Похоже, ожидали требований непомерных.

Каменные двери распахнулись без скрипа. Дорога за ними была гладкой. Без осточертевшей крошки.

— Удачи, — пожелали Мунсин, прямо-таки лучась от радости, что все обошлось. — Легкой вам смерти.

— И вам того же! — бросил Эльрик, проходя в ворота. Легенда держалась бок о бок с ним. Демонов не удостоила даже взглядом.

— Которые это были? — вполголоса спросила она, когда каменные двери скрылись за многими поворотами.

— Которые?

— Ну по счету?