Змея в тени орла

— … Но, ах как можешь ты любить, став женщиной! — звенело, рассыпаясь стеклянными каплями. И улыбалась черноглазая, сверкая белизной ровных зубов. — Вы взяли сами. Не ожидая дара. Вам дела не было до моей благосклонности. Вы взяли. И тратите щедро, не жалея, не скупясь. Не думаете о будущем, все здесь, в настоящем. Он умирал, чтобы спасти тебя. И ты пойдешь на смерть, чтобы он жил. Я люблю таких, как вы, Легенда, таких, как вы с Астандо, мудрых, нежных, спокойных и верных друг другу. В жизни и смерти. Но таких, как Йорик, таких, как Тресса, страшных и страстных, неразумных, неуемных, любящих друг друга и всех прочих, кто приглянулся, таких я люблю тоже. Не в моей власти возвращать жизнь. Я умею лишь отнимать ее. И вы не останетесь. А я даже обидеться на вас не могу. И наказать не умею. Что даровано, то не отнять, А что не подарено, можно только подарить… — Змеиный хвост развернулся и снова сжался в переливающуюся чешуей пружину. — Кстати, о подарках. — Вэйше подняла тонкий пальчик с аккуратным ноготком. — У меня есть кое-что для тебя, Легенда. Вот. Возьми. — Она достала из ничего и протянула эльфийке маленькую шкатулку. — Это серьги. Надень их и ты станешь… нет, не лучше, чем есть. Красивее тебя нет в мире женщин. Но иногда ты прячешь красоту. А временами и вовсе забываешь о ней. А с моим подарком… хм, даже тот, кто ставит тебя в тупик своим безразличием… не устоит перед тобой. И это будет правильно. Так, как должно быть.

Эльрик никогда не видел, чтобы люди, тем более женщины, краснели так стремительно. Это Легенда-то? Смущается? И, главное, было бы чего смущаться! Глядя на нее краем глаза, Эльрик твердо решил для себя, что никогда, даже под пыткой, не расскажет своей зеленоглазой спутнице, что ее по-настоящему сильные чувства не были для него секретом. В конце концов, у эльфов совсем иная мораль, чем у шефанго. Эти ненормальные способны сделать проблему из любой ерунды. Даже из естественной тяги друг к другу мужчины и женщины.

— Гости, пришедшие в гости. — Вэйше подняла бровь. — Ничего не просят, не хотят остаться. Отдохните до завтра. Финрой в отлучке. Нет-нет, Эльрик, это не мои коварные замыслы, поверь. Он придет завтра. И, может быть, вы сумеете уговорить его ввязаться в ту глупую войну. А сейчас пойдемте, я покажу вам, где расположиться.

Она поднималась-скользила по стеклянным ступеням хрупкой с виду лестницы. Следом шла Легенда, а за ней Эльрик. Шефанго поглядывал то на эльфийку, то на Вэйше, то на стены, где переливались в переменчивом свете солнечных лучей непонятные, но красивые узоры. И едва не споткнулся о лежащий на ступеньках клинок, залюбовавшись женщинами. Да-да. Он просто так себе валялся, и Вэйше, а вслед за ней и Легенда просто наступили на лезвие, словно не заметив меча.

Эльрик так не мог.

Он остановился. Пожал плечами и, резонно рассудив, что спросить все равно не у кого, не Вэйше же принадлежит клинок, поднял оружие.

Охнул от восторга — теплая шершавая рукоять словно сама скользнула в ладонь. Улеглась там, как кошка в хозяйском кресле, — отложить меч просто сил не было.

Вэйше обернулась. И обе пары глаз — чернущие и ярко-синие расширились:

— Так это твое?

— Что? Гм… — Эльрик подумал о том, чтобы положить клинок обратно на лестницу. Но понял, что куда угодно, только не на ступеньки, где ходят по нему ногами. — Нет, не мое. Оно здесь, у вас, валялось. В смысле, он. Ну, или она. Да вы же по нему только что прополз… прошли, я хочу сказать. И Легенда.

Он стоял с чужим мечом в руках и чувствовал себя дурак дураком. Может, здесь так принято, по оружию ногами ходить. А может… А кракен его знает, что еще может быть на вершине Цошэн.

— Я его не заметила, — покачала головой эльфийка. — На стены засмотрелась.

— И я его не видела, — кивнула Вэйше. Синеглазая. — Я его вообще никогда не вижу. Он твой.

— Да нет же. — Эльрик сжал зубы, чтобы не оскалиться сердито. — Мои у меня. — Он шевельнул плечами, сообразил, что перевязь с клинками несет в другой руке, и показал Вэйше ножны с торчащими из них темными рукоятками. — Вот. А этот здесь лежал.

— Все верно. Лежал, — кивнула она. — Не знаю где, но раз ты говоришь, что на ступеньках, значит, так оно и есть. Он твой.

— Вы что, издеваетесь? — тихо уточнил шефанго.

— Эльрик, — осторожно окликнула его Легенда.

Он выдохнул, заставляя себя успокоиться.

— Финрой принес меч, — сообщила Вэйше, словно не замечая, что гость ее сейчас может и вспомнить, с какими намерениями он шел к ней в дом. — Его попросили сохранить, пока не придет владелец. Ну а владельцем, как и положено, должен был оказаться тот, кто этот меч взять сумеет. Ты сумел. Значит, он твой. Пойдемте, что стоять? Если тебе интересно, Эльрик, Финрой расскажет, что знает. Но знает он немногое.

Ничего не оставалось, кроме как пойти за ней. И клинок прихватить. Все равно расстаться с ним не получилось бы. Душа переворачивалась и начинала истошно голосить: бери, пока дают. Эльрик склонен был списывать вопли души на бесчисленные поколения предков-пиратов. Однако списывай не списывай, а действительно, пока дают, надо брать.