Змейка и крылья ночи

Но не убило. Боль осталась неприятной, но далеко не смертельной.

Девяносто бесконечных секунд.

Когда Райн наконец освободил меня, кожу, легкие и глаза жгло, но в остальном я осталась невредима. Ему должно было достаться больше. Я не успела даже посмотреть на него, как он схватил меня, и мы снова летели.

В голове не осталось ничего, кроме счета. Нам нужно было таким способом, девяностосекундными бросками, покрыть не одну милю. Я уже не следила, сколько раз мы это повторили, только мысленно отмечала, когда тело снова ударялось о землю.

Сначала нам везло, что мы не сталкивались ни с какой другой опасностью, кроме того дыма. Но потом, примерно на половине дороги до места назначения, когда Райн откинул плащ, на нас напали три голодных волка с пеной из пасти. Райн не успевал вытащить меч и вместо этого выпустил вспышку магии, чтобы их отпугнуть, – она вышла намного слабее обычного, при его еще не заживших ранах.

Пятнадцать секунд.

Действовать пришлось быстро. Я распорола брюхо одному, пока он был оглушен волной от Райна, а второму – горло, когда он открыл пасть, бросившись на меня.

Сорок секунд.

Третий не хотел подыхать. Он прыгнул на меня, пока я вытаскивала клинок из его собрата. Пятьдесят пять.

Я дралась и считала. Райн подскочил мне на помощь, перехватил предназначавшийся мне свирепый укус. Волк цеплялся за жизнь, огрызаясь после каждой полученной раны.

Шестьдесят секунд. Семьдесят.

Восемьдесят, и я наконец добила его ударом меча и всплеском Ночного огня – как раз успела посмотреть вниз на крутой склон кратера и увидеть волну туманной черноты, катящейся к нам. На десять секунд раньше.

Райн грубо меня повалил. Я видела, как он поморщился, когда по нам прокатился дым. Мы лежали нос к носу. Ткань покрывала его не полностью.

– Ты слишком задержалась, – прошептал он.

– Это все волк.

На этот раз, когда мы досчитали до девяноста, Райн зашевелился не так быстро. Когда он снова подхватил меня на руки, я разглядела его крылья. Пока мы лежали, их концы торчали из-под плаща. Перья оказались чуть подпалены. Черный фон был испещрен точечками, которые я сначала приняла за пятна крови, а потом поняла, что это просто красный цвет.

Мы взлетали снова, снова и снова. Уже начали уставать. И перемещаться чуть медленнее, хотя надо было ускориться. Я знала, что ожоги у Райна на крыльях и на ногах болят, так же как и укус волка.

Наконец показалась арка. В темноте и тумане я видела так слабо, что когда я смогла различить прорезающие тьму ночи золотые врата, оказалось, что мы уже на удивление близко. Наверное, еще два рывка.

– Я ее вижу! – с облегчением произнесла я.

Руки Райна были у меня на поясе, готовясь снова меня поднять.

– Тебе бы стыдиться этого ужасного человеческого…

Он вдруг осекся.

Я обернулась. Он смотрел куда-то вниз. Мы забрались высоко, скалистый хребет теперь нависал высоко над исходной точкой нашего пути и еще выше – над самыми глубокими участками уходящего вниз кратера. С такого расстояния он напоминал кубок, полный тумана. Разглядеть извилины ландшафта на дне было трудно, но отсюда, сверху, форму можно было различить безошибочно: такой ровный круг, что, казалось, он создан искусственно.

У меня на загривке волоски встали дыбом. И снова промелькнуло странное ощущение, что повторяется нечто хорошо знакомое.

Я покосилась на Райна. У него было такое лицо, что я перестала дышать. Гнев, страх и опустошенность читались во всех его чертах.

Я видела такое лишь однажды: когда он решил, что Мише погибла.

В пыли сверкнуло что-то серебристое. Он присел и поднял непонятный предмет. Вгляделся в него.

– Это же…

Кажется, он не понимал, что говорит вслух. У него тряслись руки, и от этого металл, который он держал, поблескивал. Я поняла, что это табличка с названием улицы – вернее, обломок.

У нас кончалось время.

– Райн, нам надо двигаться, пока не…

– Это – Салине! – выдавил он.

Салине?

Я чуть не подняла его на смех, так странно это прозвучало. Салине был одним из крупнейших городов Дома Ночи. Когда ришане правили, он считался их второй столицей. Я одержимо изучала его, готовясь к тому дню, когда смогу штурмовать. Я разглядывала каждый рисунок, каждую карту.

– Салине? Но это же…

«Смешно», – хотела сказать я.

Но я изучала карту.

И внезапно она наложилась на эти опустошенные земли, и все прояснилось. Нагромождения разбитых камней стали зданиями – вот ратуша, вот церковь, вот библиотека. Грязные потоки, на которые мы не обращали внимания, считая естественными речушками, оказались улицами.

Меня замутило от потрясения.

Это была не пустошь. Это были руины города, который больше не существовал. Руины города, который тщательно, методично разрушили – возможно, при помощи самой мощной армии мира.

И наконец, я поняла, почему в воздухе пахнет так знакомо.

Пахло как после Астериса. Астерис и взрывчатка, энергия, полученная напрямую от звезд и примененная тысячами воинов.

Здесь пахло так, как шестнадцать лет назад, в ту ночь, когда Винсент забрал меня домой.

Я оцепенела, когда осознала произошедшее.

«Я никого не пощажу, – сказал Винсент. – Ужасы не обойдут стороной ваших жен и детей».