Змеиное гнездо. Безумный маг

Лекарь поил больного каким-то отваром и снова не сказал ни слова. Только чуть склонил голову. Потрясающая дерзость! Если бы не необходимость срочно ехать в столицу, она бы позаботилась о том, чтобы преподать этому непочтительному зелейнику пару уроков вежливости. К сожалению, она не могла надолго задержаться здесь, отцу необходимо узнать все новости.

Джайлан кинула последний взгляд на красивое лицо молодого человека, находившегося в забытьи, и отправилась к себе в покои.

Особняк герцогини Оттилии, столица, Илеханд.

– Ждите меня здесь, – приказала Ингрид сопровождающим и шагнула к двери особняка.

Лейтенант Мартин Фойгт быстро расставил подчиненных по периметру небольшого двора, словно всерьез ожидая, что в доме прячутся заговорщики, и генерала-регента придется спасать из засады. В другое время Ингрид бы посмеялась.

– Генерал-регент Ингрид Рихтер, – доложил дворецкий, и пустил ее в просторную гостиную. – Ее светлость ждет вас.

«Сомневаюсь», – подумала Ингрид, рассматривая Оттилию, как всегда прямую, как палка, восседающую на мягком диване в своих неизменных мехах. На столике перед ней стояли чайник, чашка и тарелка с бутербродами.

– Принесите чашку для ее высокопревосходительства, – слабым дребезжащим голоском приказала герцогиня. – Пожалуйста, присаживайтесь. Я вас внимательно слушаю.

Помнится, на Большом дворянском собрании этот дребезжащий голос звучал по-другому. Так ли она немощна, какой кажется? Девяносто лет не шутка. Перед Ингрид сидела целая эпоха, человек, помнящий давно умерших королев и переживший множество своих ровесников.

– У меня для вас плохие новости, – начала Ингрид. – В доме есть лекарь?

– Есть, но пока он мне не требуется, – оскорблено поджала морщинистые губы Оттилия.

– Как знаете. Сегодня ночью в ресторане «Алмазное сердце» был убит ваш зять, барон Михаэль Зингер.

Слуга внес еще один чайный прибор, и Ингрид внимательно смотрела, как герцогиня осторожно касается чайника сведенными артритом пальцами и разливает чай по чашкам.

– Простите, генерал-регент, вы, должно быть, шутите.

Ингрид потеряла дар речи. Вместо того чтобы схватиться за сердце или хотя бы удивленно заохать, старуха хладнокровно разливает чай и говорит про какие-то шутки. Не она ли прикончила своего зятя?

– Не имею привычки так скверно шутить, герцогиня, – сухо сказала Ингрид, поднимая свою чашку и делая глоток. Чай был превосходный.

Оттилия откусила кусок бутерброда с маслом, паштетом и зеленью и принялась сосредоточенно жевать. Похоже, еще было, чем. На лице у нее при этом отражалась глубокая работа мысли. Стряхнув крошки с пальцев, она в упор посмотрела на Ингрид.

– Не представляю, кому могло понадобиться убивать моего зятя, – сказал она своим скрипучим, но уже не дребезжащим голосом. – Это совершено бессмысленно.

В глубине души Ингрид была с ней согласна. Выслушав ранний доклад генерала Зольмса, она сама была уверена, что ее разыгрывают. Хотя розыгрыши это последнее, в чем можно было заподозрить Гюнтера Зольмса. Если неизвестные заговорщики хотели преградить путь к трону малолетней внучке барона, то убивать следовало ее отца, мать, герцогиню Оттилию, в конце концов, но не барона Зингера. От его смерти никто не выигрывал.

– Скажите, фрейлина Иоганна Зингер сейчас в вашем особняке?

– Я сама сообщу ей о смерти деда, не обязательно себя утруждать этим, – нахмурилась Оттилия.

– Дело не только в этом. Мне необходимо задать ей пару вопросов.

– Выпейте еще чаю, генерал-регент, – улыбнулась Оттилия.

Что ж, похоже, сама старуха не собирается рассказывать. Придется действовать открыто и жестко.

Ингрид послушно налила себе чай и подцепила с тарелки бутерброд.

– К сожалению, Иоганна плохо себя чувствует. – Герцогиня сделала скорбную мину. – Бедняжка в постели. Иначе я с удовольствием позвала ее к нашему милому завтраку.

– Когда похитили ее ребенка? – прямо спросила Ингрид. – И почему не доложили мне?

Оттилия не удержала в руках чашку, и ее осколки усыпали выложенный наборным паркетом пол гостиной. Но герцогиня не позвала слугу. Она тяжело вздохнула, побледнела, но тут же еще больше выпрямилась и сильнее закуталась в меха.

– Это семейное дело, – заявила она.

– Вы ошибаетесь. Похищение третьей в очереди претендентки на трон не может быть вашим семейным делом, – холодно ответила Ингрид. – О семейных делах следовало подумать прежде, чем заявлять о себе на Большом дворянском собрании.

Оттилия булькнула что-то возмущенное.

– Неожиданное и поспешное бегство Конрада из дворца связано с похищением? – продолжала Ингрид.

Герцогиня Оттилия гневно поджала губы, выпучила глаза, и теперь действительно напоминала жабу.

– Бегство? Вот как вы подумали. Так поступил бы любой отец, – проскрипела она.

– Безусловно. Но герцог и отец наследницы престола не пускается в одиночку в авантюрное приключение. Или письмо не было анонимным?