Змеиные Корни (СИ)

— Что ж, — сказала мадам Помфри, — в таком случае, я вынуждена всех вас проверить. Вы все, за исключением профессора Флитвика, несколько раз за прошедшие сутки общались с Поттером, а Помона и Гермиона контактировали с Лонгботтомом.

— Думаю, Филиусу лучше немедленно покинуть Больничное крыло и ограничить общение с нами до тех пор, пока Поппи не убедится, что мы не заразились, — сказала МакГонагалл. — Пускай в Хогвартсе останется хоть кто-то, кто в случае крайней необходимости сможет его возглавить.

Профессор Флитвик кивнул и быстро вышел из Больничного крыла.

— Закатывайте рукава, — сказала мадам Помфри, обращаясь к оставшимся преподавателям. — Мне понадобится ваша кровь.

*

В ожидании результатов осмотра они временно расположились в кабинете мадам Помфри. МакГонагалл призвала чайник и чашки, но чая никому не хотелось, и все сидели в мрачном молчании, каждый думая о своём. Снейп раздражающе постукивал длинными пальцами по подлокотнику кресла, МакГонагалл писала, Гермиона, рассеянно прокручивая в голове свой последний разговор с Гарри, откровенно нервничала и то и дело поглядывала на часы. Помона осталась в Больничном крыле, посчитав, что в это непростое время ей необходимо быть рядом со своим помощником и учеником.

— Я ошибся, — после пятиминутного раздумья произнёс Снейп. — Что бы нам ни говорили наши глаза, но Лонгботтом не мог заболеть первым, а значит — объяснение только одно. Былая связь Поттера с Темным Лордом не усиливает это проклятье, как я считал раньше, а, напротив, ослабляет его. Шестнадцать лет постоянного воздействия темной магии выработали у Поттера частичный иммунитет. А это означает, что естественное развитие, свойственное этой болезни, мы наблюдаем именно у Лонгботтома.

— Это многое объяснило бы, — сказала МакГонагалл. — У меня никак не укладывалось в голове, почему тот, кто хотел помешать Поттеру раскрыть его тайны, использовал проклятие со столь отсроченным эффектом. Теперь же ясно, что на самом деле проклятие действует очень быстро, просто никто не предполагал, что у Поттера окажется такой высокий порог сопротивляемости.

— Одно можно сказать определенно, — ответил Снейп. — Тот, кто все это затеял, весьма умен и расчетлив, и очень много знает о Поттере. У этого проклятия явно змеиные корни — попади Поттер в Мунго, и местные врачи приняли бы все происходящее за запоздало проявившиеся последствия битвы с Темным Лордом. Никто даже не догадался бы, что дело нечисто, ведь Поттер говорил на парселтанге ещё в школе.

— Нам нужно позаботиться о карантине и учениках, — сказала МакГонагалл, — мы не знаем инкубационный период заболевания, поэтому никто не сможет покинуть школу в течение нескольких дней. Я скажу Филиусу, чтобы он предупредил старост о возможных жалобах студентов на плохое самочувствие. К тому же завтра необходимо будет отменить все уроки травологии, а мандрагоры, с которыми работал Невилл, сжечь.

МакГонагалл говорила еще что-то о Школе, о Хагриде и о совах, которых необходимо отправить в Министерство и в Больницу Святого Мунго, но Гермиона не слушала, она с тревогой думала о Невилле.

*

— У меня есть две новости, — сказала мадам Помфри спустя полчаса, заходя в кабинет. — Хорошая и плохая.

Лицо её было мрачным и сосредоточенным.

— Хорошая состоит в том, что все мы здоровы, а плохая в том, что Невиллу стало значительно хуже. Поднялась высокая температура, зелья почти не помогают, его рвет кровью, три четверти тела покрылось чешуей, мальчик бредит и никого не узнает. Сейчас с ним Помона, и она считает, что пришло время вызвать его бабушку.

— А что с его кровью? — быстро спросил Снейп.

— Полностью идентична по составу крови Поттера, сомнений нет, у них одно общее магическое заболевание. Но Поттер переносит его значительно легче, я дала ему снотворное и успокоительное, у него тоже жар, но он заметно слабее, чем у Невилла, и состояние его не прогрессирует.

— Но почему в таком случае больше никто не заразился? — удивленно спросила Гермиона.

— Возможно потому, мисс Грейнджер, — зло перебил её профессор Снейп, — что это заболевание избирательно не по генетическим признакам, а по умственному развитию, именно поэтому из всех здесь присутствующих заразился только Лонгботтом.

Профессор был в ярости, и Гермиона прекрасно понимала его чувства — Северус Снейп больше всего на свете ненавидел чувствовать себя беспомощным.

— Мне нужно возвращаться, — сказала мадам Помфри. — Помоне понадобится моя помощь, и, если у вас появятся идеи, вы знаете где меня найти.

— А Больница Святого Мунго? — с робкой надеждой в голосе спросила Гермиона.

— Это инфекционное магическое заболевание, моя дорогая, передающееся неизвестным нам путём. Согласно магической медицинской конвенции тысяча девятьсот шестнадцатого года, мы обязаны полностью изолировать пациента и оказать ему помощь исключительно собственными силами. Лишь после его смерти Мунго заберёт тело мистера Лонгботтома для исследований.

— Какое варварство! — возмутилась Гермиона, злясь не меньше профессора Снейпа.