Змеиный бог, книга 1

Отбросив сигару, Пепел сгреб индианку и ухватил ее за волосы, не зная, поцеловать ее или заломить ей руку. Игуана выронила бокал, рванулась вперед и поцеловала его сама, с такой силой, будто желала высосать кровь из его губ. Она кусалась и снова целовала его, не оставляя слингеру ни вдоха, ни выдоха. Руки жрицы скользили у него под одеждой как две длинные и быстрые рептилии, - они гладили здесь, толкались там, сюда тянули, туда не пускали. Слингер моментально начал изнывать от похоти. Бессмертная Игуана почуяла это и принялась дразнить его еще беспощадней.

Кррак!

Стрелок отпихнул индианку прочь. Ворот ее футболки затрещал у него в руке, обнажив худое бронзовое плечо жрицы. Пепел чувствовал вкус крови. Он знал, чего хочет жрица. Еще миг - и он будет готов нападать и убивать ради нее, вести себя как одуревшее животное, подчиняться ее капризам и не давать никому приближаться к ней.

Но Трикс успела подготовить его к подобным фокусам. Он умел сопротивляться. Пепел медленно вдохнул и выдохнул, подавляя в себе животную похоть. Нет, он не собирался сдавать партию, напротив - стрелок намеревался ее выиграть. Он снял с головы шляпу, стащил с себя плащ и бросил его на край фонтана-бассейна.

- Я сначала выпил бы, - сказал Пепел, усевшись на мягкий плащ как на подстилку. Не дожидаясь ответа, он взял бутыль и вылил остатки вина себе в рот.

Жрица смерила его неподвижным взглядом и вытянула руку, едва не коснувшись ногтем его носа.

- Ты сиди здесь, - сказала она. - Я принесу еще одну бутылку.

>>>

Вернувшись, Игуана без церемоний опустилась ему на колени.

- Мне холодно, - заявила она.

Стрелок пожал плечами и обнял ее. Жрица высвободила руку, откупорила бутылку и набрала в рот вина. Она поцеловала Пепла и разделила глоток вместе с ним. Слингер решил считать это знаком мира. Липкое вино теперь не казалось ему таким уж дрянным: вкус его на губах жрицы волшебным образом сделался сладким.

- Как ты потеряла глаз? - спросил ее стрелок.

Бессмертная Игуана улыбнулась.

- Когда мне было втрое меньше, чем сейчас, я убежала из квартиры. Из той квартиры, где жило моё племя. Я пошла в город и... плохо себя вела. - Жрица засмеялась. - Но мне было всё равно, мне не хотелось возвращаться к ним.

- Плохо себя вела? - Стрелок поднял брови. - Это как?

- Ты слышал о Денверском Иисусе?

- Какой-то псих из пустошей? Подражатель Чарли Мэнсона?

- Майк был хороший мальчик, - возразила Бессмертная Игуана. - Девочки его любили. Он собрал из нас целую банду. Я помогла ему это сделать.

- Это не тот Майк-Иисус, что пробирался ночами в город, и?..

- Нет, это были девочки. - Жрица взяла бутылку и снова отхлебнула из горлышка. - Майк был неопрятным и небритым, он не прошел бы через охрану. Шли только девочки. Он говорил им, кого и как убить, а они убивали.

- А потом их всех замели, - закончил Пепел, - и повесили там же, в пустошах.

- Не всех. - Игуана поцеловала его. - Я сказала полицейским, что ничего плохого не сделала. И они меня отпустили.

Она поцеловала его еще раз.

- Стоп, так ты она... как ее. - Стрелок отстранился и посмотрел на Игуану. - Ты Мэри Сью Эрен...

Жрица прижала к его рту горячие сухие пальцы.

- Не нужно, - сказала она. - Ее больше нет.

- Говорили, ты убила двадцать, - сказал слингер. - В том числе женщин и детей?

Ногти Игуаны впились ему в губы.

- Я никогда не убивала детей, - сказала она ровно. - Запомни это. Я не знала, что та девка была в положении.

- Ты никого не убивала, - отозвался Пепел. - Тебя ведь оправдали. В обмен на показания. Против хорошего мальчика Майка, против остальных "девочек".

- Я не люблю девочек и мальчиков, - ответила Игуана. - Я люблю только сильных мужчин.

Стрелок взял руку жрицы и отнял ее пальцы от своего лица. Он сам коснулся ее щеки. Потом не сдержался и тронул нефритовый зрачок. Бессмертная Игуана не моргнула.

- Это его работа? - спросил Пепел.

- Нет. Я вернулась на квартиру. Они не захотели меня пускать и собрали большой суд старейшин.

- Какое-то испытание на верность? - Слингеру доводилось слышать об этих судах.

- Я ждала, что мне прикажут сделать себе больно. Эти жадные старики, отцы и матери - они любят смотреть на боль и кровь. Это две...

- ...вещи, что радуют богов, кроме жизни, - закончил Пепел за нее.

Игуана потянулась к нему, норовя снова укусить за губу, но стрелок не дался ей.

- Ты хорошо знаешь мой народ, - сказала она.

- Я был помолвлен с одной из вас, - ответил он. - Значит, жрецы потребовали...

Стрелок опять коснулся ее щеки.

- Они попросили убить ребенка.

- Что? - Пепел отнял руку.

- Они попросили убить ребенка, - повторила Игуана. - Ты с ним знаком. Ему тогда было пять, а теперь двадцать. Я назвала его заново. Ревущий Буйвол. Тебе нравится такое имя?

Слингер подобрал бутылку.

- Очень, - сказал он, глотнул вина и поморщился.

- Ты знаешь, что я родила троих детей? - сказала жрица. - Их всех забрали.

- Кто?

- Опекунская служба.

Пепел отхлебнул еще вина.

- Мои соболезнования, - сказал он.

Игуана отобрала у него бутылку и отставила ее в сторону. Потом наклонилась к слингеру и прошептала ему в ухо:

- Ты знаешь, чего я хочу?