Змеиный бог

Слингер молча развернулся и продолжил спускаться вдоль толстой перекладины. Вожак был молод, горяч и наивен — быть может, он просто не умел вести себя иначе — но Пепел давно был сыт им по горло. «Ну его к дьяволу, — подумал стрелок. — Не нравится — пусть идет пожалуется сестре».

— Твое племя — мерзкое племя! — крикнул Буйвол ему вслед. — Всё живое ненавидит вас, и мерзостям вашим нет числа!

Мр-р-БУМ-м-р-р-р-р-р!

Кайнс пристрелялся. Хвостатый сгусток ударил в центр колеса: туда, где сходились две стальные ноги, державшие конструкцию на весу. Одна из ног осела и надломилась, выбросив огромный фонтан искр.

Р-Р…

В какой-то момент казалось, что колесо устоит, но в следующий миг остов-полумесяц рухнул.

Мимо Пепла скользнула горящая шестерня: пылающий стальной жернов, за которым тянулся дымный след. Стрелок ощутил, что висит в пустоте без всякой опоры и даже ориентира — повсюду было сплошное черное небо. Сам горизонт куда-то терялся, и земля то и дело норовила уплыть из поля зрения. В воздухе парили искры, танцевали хлопья раскаленной золы, и дрейфовали горящие обломки. Пепел ухватился за один из них, но тот падал — всё падало и кружило в этой безумной карусели. Каблук слингера задел за что-то твердое, и нога Пепла выстрелила прочь, а водоворот из дыма и огня завертелся втрое быстрее.

Жар быстро сменился холодной тьмой. Нечто огромное налетело на слингера и принялось терзать его когтями со всех сторон. Пепел вскинул руки — одной прикрыв лицо, второй хватаясь за шляпу. Немного придя в себя, он понял, что катится по земле, а царапают его ветви терновника. Правая нога слингера болела от пятки до самого бедра: в полете он задел каблуком о край ямы, отчего был подброшен и остался жив, хоть и не сказать, что без единой царапины. Пепел скатился на дно котлована и перевернулся на спину.

Прямо над ним догорал остов колеса. Клочья сажи всё так же кружили в вечернем небе, похожие на стаю черных ворон. Раскачиваясь из стороны в сторону, слингер поднялся и захромал прочь, подальше от накренившейся и пылающей стальной конструкции.

После яркого пламени глаза Пепла едва могли видеть в темноте. Он прошел лишний десяток футов, наверняка, и только потом вскарабкался по сыпучему краю оврага. Там, где Пепел выбрался из ямы, было прохладно и совершенно темно.

Лагерь ацтеков лежал по соседству. Он целиком был охвачен пожаром. Остов колеса продолжал распадаться: одна из опор накренилась еще сильней, потом с протяжным ревом обломилась у основания и рухнула, взметнув густой столб дыма и огня. Земля дрогнула, и полдюжины глоток зашлось в отчаянном вопле — упавшей конструкцией накрыло пару мотоциклетов и нескольких зазевавшихся дикарей. Пепел вынул сигару и закурил.

«Вот так, Игуана, — подумал он, набрав в легкие дыма, — вот так судьба карает непостоянных женщин».

— Ты стреляй!

— Сам стреляй!

За его спиной бранились голоса, один из которых был Пеплу знаком. Да и второй, определенно.

— Нужен труп, амиго, — увещевал кого-то Пако хриплым шепотом. — Или труп, или много разговаривать. А я не хочу, чтобы разговаривать. Ни тебе, ни мне. Понял, да?

— Нельзя, нельзя, — возражал второй голос.

«Тони-Глиста, — узнал Пепел, — тощий помощник шерифа».

Он достал Кочергу и обернулся. Патрон в барабане так и остался всего один. Но торговец не мог знать этого. Или мог?

Стрелок нахмурился. Он стоял и ждал.

— Ну вот, теперь у него револьвер, — бубнил Глиста в темноте. — Нет. Из моего не буду. Дай мне свой. Свой дай. Где твой? Т-ты что, и диллинджер посеял?

Щелк! Впереди зажегся электрический фонарь, закрепленный на крыше кособокой дырявой постройки. Вначале стрелок принял ее за уличный сортир, а потом запоздало понял, что перед ним стоит машина помощника шерифа. Это была кустарная колымага на широкой платформе, с кинетическим приводом — детище какого-нибудь деревенского кузнеца или плотника, того самого, что в остальное время строит уличные сортиры.

Хруп! Всё произошло так быстро, что стрелок не успел ни выстрелить, ни додумать мысль. Серая тень прошелестела в траве, мелькнула у его ног и прыгнуло во тьму. Луч прожектора дернулся, метнулся в сторону, а потом уставился в небо. Из темноты не доносилось ни звука.

Держа револьвер наготове, Пепел шагнул вперед. Едва он сделал второй шаг, как неведомый ночной хищник поднялся во весь рост. Им оказался ни кугуар, ни медведь, ни койот-переросток. Это был маленький ацтекский вожак.

— Так тебе и надо, мерзкий шпион, — сказал Буйвол, пристально глядя себе под ноги. — Ты теперь не будешь уже шпионить.

В его черных зрачках плясали отблески далекого пожара. Двигаясь умело и беззвучно, Ревущий Буйвол несколько раз пнул лежавшего на земле. Стрелок осторожно приблизился, шаря по карманам в поисках спичек. Тут прожектор наклонился, и пятно света легло слингеру под ноги, ярко подсветив каждый камень и травинку.