Зная начало

– Ну… на чём-то она основывается. Вот про первоисточник… А яйцо дело такое, тебе вполне с ним возможно в будущем и столкнуться. Вдруг удастся выжить в этот кризис. Правда, сейчас их развелось… как у дурака фантиков. Так я и говорил же, саморазвивающиеся и саморазмножающиеся роботы. Так что всё предстоящее не конец вовсе… да что там, а если эмигранты вернутся… Поверь, им есть чем вас эсперов с волшебниками на пипу навернуть. Ну ладно, приятно было с тобой лясы поточить, но пора и честь знать. Приехали мы, значит… Жизнь я тебе сохранил, а ты уж постарайся, – проговорил он, растворяясь вместе с окружающим миром.

Глава 19

– Настя… а ты как здесь на корабле очутилась и почему плачешь? – задал вопрос Захаровой и только после этого понял, что задеревенел и всё делаю с большим трудом, отчего речь оказалась очень невнятной.

– Дурак! – выдала она в ответ и в буквальном смысле заревела.

– Мы думали, что ты уже всё, – проговорила Голицына.

– В каком смысле? Я же просто спал… или нет?! – спросил нервно, видя по лицам окружающих, а собралось их здесь… что-то тут не так.

– Ты давно не на корабле, а мы даже не в том мире, а у себя. К тому же был в своей этой персональной реальности и возвращаться не собирался. Причём давно, как сказала Настя, слишком долго. В прошлый раз куда более короткого времени нахождения там хватило, чтобы попасть в больницу. Признаки жизни едва определялись, но сил Захаровой всё же хватило тебя вытащить, и, судя по твоему поведению и виду, помирать ты не собираешься, хотя и не выглядишь таким уж здоровым, – растолковала ситуацию Воротынская.

– Странно, я точно уверен, что просто спал. Ещё сон снился какой-то дурацкий… блин, не помню, о чём, но ересь была той ещё. Просто ощущение осталось. Проснулся, а тут вы, да ещё такое заявляете. Насть, ты хоть не плачь, и так тошно, – выдал свою версию событий, прокашлявшись.

Не похоже, что их рассказ про провал в Персональную реальность правда. Хорошо помню своё состояние после… такое вряд ли забудешь, а тут так, как будто просто очень долго спал и всё отлежал себе нафиг, да ещё и простыл, почему-то… точно, такое бывает, когда сильно во сне храпишь… Странно, не в моём возрасте такой проблемой страдать. Что, блин, происходит?! Или всё, что сказали, правда?

– Не плачь?! – взорвалась Захарова.

Всё лучше так, чем этот рёв, словно мёртвого оплакивают.

– Тише, тише, всё же хорошо, – постарался голосом и интонациями её успокоить.

– Всё хорошо?! Да ты понимаешь, что мне сил едва хватило, чтобы тебя вытащить! Мне! – наоборот, начала она неистовствовать.

– Не кричи. Всё я понимаю. Если всё так, как вы говорите, то очень даже хорошо. В смысле догоняю. Просто и ты меня пойми, нет ни одного характерного последствия, – стал ее увещевать спокойным тоном.

Они видят ситуацию так, как её описала Настя, а всё ли она понимает в том, что видела. Она ведь не эспер… была, зато ничем подобным, как у меня, не владеет, да и есть ли второй такой на Земле… не ясно. И получается, что с её колокольни – всё пропало, шеф! А может, трудности у неё возникли как раз из-за того, что всё было ей неправильно отрактовано. Всё-таки что со мной произошло?

– Как нет? – задала она самый тупой из возможных вопросов, зато плакать перестала.

– Вот так, откуда я знаю. Да, всё поотлежал, но точно помню, снился мне сон, дурацкий-придурацкий, даже больше скажу, дебильный! Но не помню о чём. Просыпаюсь, а тут вы, кстати, где мы? – наконец, задался вопросом собственного места пребывания.

Хотя ответ уже оформился в моей собственной голове. Собственно, да и логично это, откуда убыли, туда и прибыли…

– В твоём родовом имении, – более точно сформулировала ответ Голицына.

Да, Средиземное море, пляж, солнце и никакого космоса, и неведомых цивилизаций… Вот оно счастье. Всё-таки что мне такое снилось-то?

– А что там с этими?.. – в конце замялся с определением, кого именно.

– Старшие? – уточнила Воротынская.

– Да, пусть будут Старшие, – согласился с этим названием.

А то как-то Живущие во тьме отдаёт… библейскими битвами, наверное. Хотя, если так-то подумать… то у нас вроде битва с самой тьмой намечается. Только вот что-то выглядит уже всё это жалко, даже в теории.

– На месте они. Сфера уже почти сплошная… с этого расстояния и для человеческого глаза, как раз такая и есть. Это приборами видно, что зазоры между кораблями есть, и они очень велики. Их количество так велико, что они нас просто числом замуруют в любых вариантах и сценариях развития ситуации. Но несмотря на это, они всё прибывают и, похоже, конца процесса не видно. Тут их уже миллиарды… да у нас людей столько нет, сколько они кораблей нагнали, – выдала Воротынская.

– И вон, Надежда говорит, что никак не может поговорить с теми… ну, Старшими, – добавила Голицына.

По мне, так именно она сейчас сказала хоть что-то внятное.

– Это в каком смысле поговорить? – наконец, сформулировал, что хотел уточнить.