Знак

– Узул страдал от тошнодури, – оборвала меня Има. – Некоторые методы лечения нарушали его религиозные принципы. Он принес себя в жертву. Уверяю, я была против, но благодаря его альтруизму, – боюсь, ты и понятия ни о чем таком не имеешь, – я получила возможность вплотную подобраться к Ризеку.

Тени моего токодара заплясали, подчиняясь всплеску эмоций.

– Вижу, ты редко общаешься с заговорщиками! Ты ведь не в курсе, что они спасли мне жизнь, да? И я уже некоторое время сотрудничаю с ними.

– Врешь, – невыразительным голосом выдавила Има, уставившись на меня.

– Понятия не имею, что тебе наговорил Ризек, оправдывая необходимость искромсать мою физиономию, но ты, надеюсь, ему не поверила? Я помогла заговорщикам проникнуть в наше поместье, чтобы убить моего брата. План провалился, но я прикрыла их отход. В результате меня арестовали. Твоя племянница Тека была среди них в тот момент.

Има наморщила лоб, на котором резко обозначились морщины. Они появились на ее коже не из-за возраста, она была еще достаточно молода, но от горя.

Я узнала цену ее неизменной улыбки. Маска. Всего лишь маска.

– О моей истинной роли мало кто может сказать, – вздохнула Има. – Только Зосита да Тека. А теперь – одна Тека. Моя миссия приближается к концу, мы не можем позволить, чтобы меня раскрыли. Контакты сведены к минимуму.

Я встала рядом с Имой. Токотечение сделалось алым.

– Завтра заговорщики выступают против Ризека, – произнесла я. – Прежде чем он казнит Ориэву Бенезит, я вызову его на дуэль. Ризек не посмеет отказаться.

– Что?! – вскрикнула она. – Завтра?

Я кивнула. Издав короткий смешок, Има обняла себя за плечи обеими руками.

– Глупая девчонка. Разве тебе удастся сразиться с Ризеком на арене? У тебя действительно примитивное мышление, Кайра. Убийца – и ничего более.

– Нет. У меня есть план. И ты мне поможешь, – я открыла сумку, порылась в пакете и вытащила флакон. – Ты должна вылить содержимое в успокоительный напиток Ризека. Полагаю, ты будешь рядом с моим братом?

– Почему ты считаешь, что Ризек будет пить успокоительное? – Има перевела взгляд на флакон.

– Он всегда его пьет перед тем, как кого-то убить. Боится не справиться с тошнотой.

Има фыркнула.

– Думай о характере Ризека что хочешь, мне безразлично, – продолжила я. – Но он пил успокоительное в тот день, когда приказал вырезать мой лоскут кожи на потеху публике, и он будет пить его завтра, в преддверии казни Ориэвы Бенезит. Вылей содержимое пузырька в его стакан, Има! Если я проиграю, тебе это ничем не будет грозить, у Ризека нет причин тебя подозревать. Но если ты выполнишь мою просьбу и мой план воплотится в жизнь, мне даже не нужно будет прикасаться к Ризеку, а ты отомстишь, не выходя за него замуж.

Има взяла флакон и недоверчиво осмотрела его. Он был надежно запечатан воском, который Акос взял у меня: таким воском я запечатывала конверты, следуя примеру моих покойных родителей.

– Ладно, – сказала Има.

– Спасибо. Надеюсь, ты будешь осторожна. Нельзя, чтобы ты попалась.

– Не будь наивной, Кайра. Я тщательно взвешиваю каждое слово и каждый взгляд с тех пор, как ты еще под стол пешком ходила. Кстати, не рассчитывай на прощение. Его не будет, по крайней мере, от меня.

– Я не настолько благородна. Уверяю тебя, это всего-навсего вопрос мести.

Има ухмыльнулась моему отражению в стекле.

Покинув ее дом, я поспешила назад. Хотелось вернуться в убежище, пока заговорщики не проснулись.

34. Акос

Кайра шла впереди. Ее лицо скрывалось под глубоким капюшоном, защищающим ее от чужих взглядов. Тени прятались под тяжелым длинным плащом.

Она приближалась к амфитеатру, на арене которого недавно едва не рассталась с жизнью. Однако спина девушки оставалась прямой, словно она не направлялась туда, где ее недавно пытались искромсать ножом.

У высоких двойных дверей, ведущих на арену, уже стоял взвод шотетов. Слухи, собранные Сови, знавшей, по выражению Йорека, «всех и каждого», гласили, что сегодня солдат будут награждать за богатую добычу, собранную во время Побывки. Акос ума не мог приложить, что ценного надо было притащить, дабы заслужить подобную честь, но его это особо и не интересовало. В любом случае речь шла о хитрости Ризека, пожелавшего собрать огромную толпу, которая будет наблюдать за казнью Ориэвы Бенезит.

Массивные створки распахнулись. Акоса оглушил рев толпы. Он прищурился от ярких солнечных лучей и попытался рассмотреть трибуны, забитые шотетами.

Казалось, что здесь собрался весь Воа, хотя на самом деле – примерно пятая часть. Остальные наверняка включили свои экраны (казнь должны были транслировать в прямом эфире), если они, конечно, дали себе труд что-то смотреть.

Кайра обернулась. Под капюшоном блеснула серебром дермоамальгама. Девушка кивнула и вновь двинулась вперед.

Толпа ревела, как океан в часы прилива.

Пора.

– Вообще-то, – послышался голос Исэй, – мы даже не обсудили, как мы проникнем в подземелье.

– Я склоняюсь к тому, чтобы без затей размозжить голову стражника о стену, – заявил Акос.

– Забавно! А вот и наша Одноглазка. Идем.