Знак бесконечности (СИ)

Ирвин остановил машину, достал из багажника фонарь, прошел вдоль забора, но никого не увидел. Питера словно ледяной ветер пробрал до костей, хотя он сидел в теплой машине. Недоброе предчувствие не оставляло его всю дорогу до Рэтби, где они остановились у банкомата на заправке, да и потом избавиться от него окончательно так и не удалось. Оно забилось в самый темный угол и свернулось там, как змея, устроившаяся на зимовку.

Ирвин и сидевший рядом с ним Тони разговаривали, сравнивая два мира, а Питер молча смотрел в окно и пытался отогнать назойливое и мучительное дежавю. Он не раз ездил по этой дороге в своем мире, здесь пейзаж за окном был совсем другим, и все же казалось, что все это ему знакомо. Прислушиваясь к разговору, Питер иногда угадывал, что именно скажет Ирвин. Китай — первая в мире экономика, а японские машины — сущая дрянь. Королева — вдова. Палаты лордов не существует. Откуда он мог это знать?

— У вас тоже тоннель через Канал? — спросил Тони, и Питер ответил вместо Ирвина:

— Мост.

— Откуда ты знаешь? — в один голос спросили Тони и Ирвин, но он только плечами пожал.

— У нас дорога заняла бы часов тринадцать, без учета возни с погрузкой на поезд и выгрузкой, — заметил Тони.

— Здесь будет дольше, — обнадежил Ирвин. — Придется объезжать Амьен и Париж, иначе сильно застрянем. Да и дороги в провинции кое-где ужасные.

Во Франции стало теплее, но и там второй день весны был сырым и промозглым. Ехали быстро, останавливаясь только заправить машину и перекусить. Переночевали в скромном придорожном мотеле, если можно было назвать ночлегом несколько часов сна. Ирвин оказался прав, к Каору подъехали только к вечеру второго дня.

— Я взял путеводитель, — сказал Ирвин, когда они втроем ужинали в гостиничном ресторане. — Завтра пойдем на разведку в музей. Вот будет номер, если окажется, что кольца здесь и нет. Все может быть. Например, забрали в какой-нибудь другой музей.

— Тогда придется идти в дирекцию. Скажем, что приехали специально на него посмотреть, выясним, куда его дели. Главное, чтобы не продали в какую-нибудь частную коллекцию.

— Или чтобы его уже не сперла Хлоя, — подал голос Тони, увлеченный бифштексом. — Или Кевин.

Однако на следующий день их ждало разочарование. Музей оказался закрыт по техническим причинам. Выяснить, что это за причины такие и когда музей откроется, не удалось. Ни интерсеть, ни местные газеты не помогли. Не удалось обнаружить даже сторожа, который смог бы внести в этот вопрос ясность. Целый день они бродили по городу, точнее, перемещались из одного кафе в другое: не прекращаясь, сыпал мелкий дождь. Все вокруг выглядело серым и унылым, и Питера снова трепало противное ощущение, что он здесь уже был.

Пятого марта музей так и не открылся. Погода испортилась окончательно. Река Ло напоминала сточную канаву, а Дьяволов мост выглядел настолько уродливым, что было непонятно, как только ЮНЕСКО[6] занесла его в свои списки. Впрочем, как сказал Ирвин, в этом мире ЮНЕСКО не было.

Вечером удача то ли наконец им улыбнулась, то ли окончательно отвернулась. Проходя мимо музея, они увидели, как в торце здания открылась неприметная дверь и из нее вышел мужчина в спецовке. Он понес мешок с мусором куда-то за угол, дверь при этом осталась открытой. Сделав страшные глаза, Ирвин махнул рукой, и все трое скользнули вовнутрь.

За дверью обнаружилась лестница. Из подвала доносились голоса, оставалось только подниматься наверх, до самого чердака. Натыкаясь в темноте на всякий хлам, троица грабителей выбралась на другую лестницу, по которой спустились в цокольный этаж.

— Ну и как мы будем его здесь искать? — проворчал Тони. — Ни фига же не видно. Светить телефонами?

У Питера вдруг закружилась голова. Он узнал эту анфиладу, словно видел ее в давно забытом сне. Если пройти по ней до конца, дальше будет узкий коридор. А за ним — небольшой проходной зал с двумя дверями.

— Туда, — сказал он, стараясь выровнять дыхание.

— Смотрите! — сдавленно сказал Ирвин, когда они вошли в зал и включили подсветку телефонов.

В единственной застекленной витрине лежали какие-то черные головешки, непонятный темный ком — и кольцо на бархатной подложке.

Откуда-то донесся шум шагов, голоса, и им пришлось спрятаться за пыльными портьерами. Время тянулось, тянулось…

— Уже первый час ночи, — прошипел Тони. — Наверняка все ушли.

Питер осторожно выглянул из-за портьеры, прислушался — было тихо.

— Попробуй открыть окно, — сказал он Тони.

— Не открывается, — прошипел тот. — Наглухо заделано.

— Придется выбить, — Ирвин обнаружил в углу подходящий табурет.

Витрина открылась подозрительно легко.

— Быстрее! Выбивайте! — Питер схватил кольцо.

Раздался звон стекла, откуда-то издали донесся звук торопливых шагов, срывающихся на бег. Первым в окно выпрыгнул Тони, за ним Питер, последним Ирвин. Приземлившись на четвереньки, Питер почувствовал резкую боль в ноге и сдавленно выругался. Тони помог ему подняться и буквально потащил за собой. Остановились они только в самой глубине старинного квартала, в темных закоулках, где не было ни одного фонаря и ни одного светящегося окна.