Знак черепа

— По его словам, это священный камень, воздвигнутый в честь их главного божества, Андриаманитры. Он ничего не знает о том, что зарыто под ним. Они поклоняются ему, и лишь жрецы смеют прикасаться к камню во время жертвоприношений.

Я вспомнил рассказы Запевалы Сэма об «Андриаманитре благоуханной», которыми он прожужжал все уши Фрэнка, сидя в сырном сарае.

— Идеальное место для клада, — заметил сэр Ричард. — Тауни был большой хитрец, избрав для этой цели священный камень! Дайте-ка парню немного вина; ему не мешает слегка подкрепиться. Кажется, там, во фляге, еще осталось кое-что.

Действительно, фляга оказалась наполненной на одну треть. Изысканное вино отборных виноградников Мадейры сослужило нам на этот раз лучшую службу за все время путешествия. Майкл отхлебнул глоток и затем протянул флягу туземцу. Тот расплылся в улыбке, причмокивая губами и с наслаждением потирая живот, когда вино разогрело его изнутри. Саймон отцепил один из многочисленных брелоков, висевших у него на цепочке, и вручил туземцу, который тут же вдел безделушку в проколотую мочку уха.

— Я объяснил ему, что люди, устроившие резню на острове, — наши враги, — сказал Саймон, — и что мы сами пострадали от них. По его словам, он понял это сразу, когда увидел, как мы хороним убитых. Он просит прощения за нападение на вас где-то на лесной поляне; но то была священная поляна, и они не могли позволить вам осквернить святыню, прикоснувшись к священному камню…

На прощание мы подарили пленнику остро заточенный нож — у него глаза разгорелись, когда он испытал остроту лезвия большим пальцем, — после чего отпустили его восвояси. Он долго приседал и кланялся, все еще опасливо косясь на Дона, пока не скрылся среди зарослей мангровых деревьев.

— Неплохое вложение капитала, Левинсон, — заметил сэр Ричард. — Думаю, оно принесет нам солидные дивиденды. Ваше знакомство с их тарабарским наречием пришлось очень кстати. Но откуда они так хорошо знают англичан? Неужели наши соотечественники столь часто посещают здешние места, что туземцы даже научились болтать по-английски?

— Пожалуй, скорее всего от жителей Маританы, — сказал Майкл. — Это небольшая флибустьерская колония неподалеку от Восточного мыса на Мадагаскаре.

— Маритана? — впервые со времени прибытия на остров заговорил молодой секретарь Саймона. — Я слышал, как люди на борту «Сокола» упоминали это название, собираясь высадить нас в шлюпку. Кажется, именно там они назначили рандеву с «Золотой Надеждой».

— Да ведь я знаю каждый дюйм в тех краях! — воскликнул Майкл. — Отличная стоянка, очень удобная для кренования. И излюбленное место для деловых свиданий. Говорят, Миссон там встречался с Тигом. И Бауэн заходил частенько. Там сейчас могут быть и другие джентльмены удачи, а могут и не быть. Если нам удастся договориться с черномазыми, мы на этом баркасе под прикрытием их лодок сумеем доплыть до Маританы и напасть на проклятых псов, как гром с ясного неба! Они сейчас, должно быть, сдирают ракушки со своих днищ или бездельничают на берегу, развлекаясь с туземными красотками. Мы захватим их голыми руками, — а, Эмбер? Что скажешь, дружище? Уэллсу будет спокойнее лежать в могиле, да и другим тоже!

— Ты забываешь, Майкл, — вмешался я, — что они, скорее всего, вернутся сюда за кладом. Выждут пару деньков для пущей уверенности в нашей гибели и явятся.

Майкл ошеломленно взглянул на меня.

— Да, я забыл, — пробормотал он. — Я думал не о золоте, а о погибших товарищах.

Я понял его, и с той поры мое уважение к этому человеку еще более возросло.

— Но все равно! — встряхнулся он. — Так или иначе, они не уйдут от нас!

Матросы разбрелись по берегу в поисках съестного; некоторые сделали примитивные удочки и принялись ловить рыбу в устье ручья, другие насобирали целую кучу крабов и моллюсков. За этими заботами мы не заметили, как солнце поднялось высоко в зенит. Было часа два пополудни, когда мы услыхали окрик и увидели нашего недавнего пленника, бегущего к нам по песку. Он сиял белозубой улыбкой и дико вращал фарфоровыми белками глаз. Дон с радостным лаем бросился к нему навстречу, что немного охладило пылкий энтузиазм общительного туземца. Позади него из мангровых зарослей выходила группа островитян, предводительствуемая двумя высокими мужчинами в широкополых шляпах, сплетенных из травы, и в длинных белых льняных балахонах, живописно облегающих их мускулистые статные фигуры. Приближаясь, они приветствовали нас дружелюбными жестами, а один нес в руке большую пальмовую ветвь.

— Торики[58], — сказал один из них. — Твоя — англичанин? Моя — хороший друг!

Глава двадцатая. КЛЯТВА НА КРОВИ

… Блеск костра на смуглых лицах,

скрытный взгляд из-за кустов,

темнокожие девицы

в ожерельях из цветов…