Знак Единорога. Рука Оберона

– Не нравится мне, как это звучит, Корвин. А нет ли другого способа?

– Знал бы, попробовал бы другой.

– А если просто последовать плану Бенедикта и разнести их в пух и прах? Ты сам говорил, он может собрать в Тени бесчисленные легионы. И еще говорил, что на поле боя равных ему нет.

– Но Образ останется поврежден, и в эту дыру что-то да проникнет. И так будет всегда. Сейчас не так опасен враг, как наши внутренние слабости. И если мы с ними не покончим, нам конец, пусть даже у стен нет армии вторжения.

Ганелон отвернулся.

– Мне трудно спорить с тобой. Ты лучше знаешь свой мир, – сказал он. – Но я все равно чувствую: ты, возможно, совершаешь опаснейшую ошибку, рискуя собой там, где это может оказаться ненужным, тогда как сейчас ты особенно необходим здесь.

Я хмыкнул, ибо ответить мог лишь словами Виалы, которые не собирался присваивать себе.

– Это мой долг.

Он не ответил.

Стоящий чуть поодаль Бенедикт явно связался с Жераром, ибо то бормотал что-то, то слушал, что скажут в ответ. Мы стояли, ожидая, пока он закончит разговор, чтобы попрощаться.

– Да, он здесь, – услышал я его слова. – Нет, сильно сомневаюсь. Однако…

Бенедикт несколько раз глянул в мою сторону и покачал головой.

– Нет, я так не думаю, – сказал он. Потом прибавил: – Ну хорошо, проходи.

Бенедикт протянул свою новую руку, и перед нами возник сжимающий ее Жерар. Он повернул голову, увидел меня и тут же двинулся навстречу. Взглядом он обшаривал меня с ног до головы, словно что-то искал.

– В чем дело? – спросил я.

– Бранд, – ответил он. – Его больше нет в покоях. В основном, по крайней мере. Кровь его осталась. И там все вверх дном, видно, что была драка.

Я опустил взгляд на свою рубашку и штаны.

– А, так ты ищешь пятна крови? Как видишь, одежда та же, что и была раньше. Возможно, не слишком чистая и мятая, но и только.

– Это ничего не доказывает, – заявил Жерар.

– Осмотреть хотел ты, не я. Кстати, с чего ты решил, что я…

– Ты был последним, кто его видел, – сказал он.

– Кроме того, с кем он дрался, – возразил я, – если драка вообще была.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Его нрав и настроение ты отлично знаешь. Мы поспорили. Он вполне мог после моего ухода начать швыряться вещами в гневе, мог даже порезаться, ему стало муторно, решил сменить обстановку и уйти куда-нибудь по Козырю… Постой! Его коврик! На этой пестрой штуковине у двери кровь была?

– Не уверен… нет, вроде не было. А что?

– Косвенное доказательство, что сам Бранд все и устроил. Это его любимый коврик. Он бы его не запачкал.

– Нет, я на такое не куплюсь, – сказал Жерар. – Странная смерть Каина… Слуги Бенедикта, которые могли узнать, что тебе нужен порох. А теперь Бранд…

– Это вполне может оказаться еще одна попытка подставить меня, – указал я. – А с Бенедиктом мы уже выяснили отношения.

Жерар повернулся к Бенедикту, который стоял на прежнем месте и слушал нас, как всегда, бесстрастный.

– Он объяснил тебе все эти смерти? – спросил его Жерар.

– Не совсем, – ответил Бенедикт, – однако многое в его истории теперь выглядит совсем иначе. Настолько иначе, что я склонен поверить в нее полностью.

Жерар покачал головой и снова полыхнул гневным взглядом в мой адрес:

– Значит, не выяснили. Что за спор у тебя был с Брандом?

– Жерар, – сказал я, – это наше с Брандом дело, пока мы оба не решим иначе.

– Я выволок его с того света и ухаживал за ним, Корвин – и вовсе не для того, чтобы его убили ради какой-то ерунды.

– Включи мозги, – посоветовал я. – Чьей вообще была идея поискать Бранда так, как сделали мы? Чтобы освободить его?

– Тебе что-то от него было нужно, – возразил Жерар. – Ты наконец получил свое. И он стал помехой.

– Ни разу. Но если бы и так – неужели ты думаешь, что я стал бы избавляться от Бранда так тупо и напрямую? Если его убили, значит, тут как и со смертью Каина – еще одна попытка подставить меня.

– Ты и с Каином оправдывался, мол, я не такой тупой. И сдается мне, Корвин, что это хитрость такая, а вот в этом ты мастак.

– Мы уже все это обсуждали, Жерар…

– …И ты прекрасно помнишь, что я тогда тебе сказал.

– Такое трудно забыть.

Он подался вперед и стиснул мне правое плечо. Я немедленно вбил ему в живот левый кулак и вывернулся из захвата. Возможно, все-таки стоило ему рассказать, о чем спорили мы с Брандом. Но мне не понравилось, как он об этом спрашивал.

Жерар снова бросился на меня. Я отступил в сторону, слегка задев его с левой под правым глазом. И продолжал наносить быстрые удары, в основном пытаясь держать на расстоянии. Драться с ним снова – не в той я пока форме, а Грейсвандир остался в палатке, другого же оружия при мне не было.

Я продолжал кружить вокруг Жерара. Бок саднило, если я наносил удары левой ногой. Правой мне однажды удалось подловить его ударом в бедро, но я сам пока был недостаточно проворен и с трудом сохранял равновесие, так что развить не сумел, и продолжал осыпать его ударами.