Знак качества.

Я сидел в машине и прослушивал все переговоры патрулей. Охрана, как обычно трепалась "не по делу" и не только. В наушнике раздался короткий писк (прибыл на место), это был сигнал от Мабуто, который сейчас находился на крыше того самого дома, где я был пару дней назад. Посмотрел на часы – 8:12 утра. Раздался второй сдвоенный писк от Мабуто – он готов к выполнению задачи. Посмотрел на часы вновь – 8:17. Время полетело с невероятной быстротой. Послышался тройной писк – цель вошла в зону поражения. Длинный писк – цель открыла окно. Я коротко стукнул по наушнику (начинай работу). Через несколько секунд раздался один длинный и один короткий писк (цель уничтожена, ухожу). А через восемь минут мы уже мчались прочь от города, не жалея старый внедорожник, который нещадно трясло на ухабах проселочной дороги. Уже через пару часов во всех местных СМИ появилось сообщение об убийстве президента в его личной резиденции. Позицию, откуда стрелял снайпер, вычислили не сразу, а когда ее обнаружили, на месте нашли снайперскую винтовку Remington 700, страж правопорядка попытался ее поднять, в результате чего произошел мощный взрыв. При взрыве пострадало пять бойцов из Президентского полка и два мирных жителя. Мабуто как всегда схитрил – дом был глиняный, и он заложил взрывчатку в узкую щель между слоями глины на крыше. Так же он расположил заряды по периметру дома, а цепь замкнул на винтовке. В общей сложности в доме находилось почти десять килограммом взрывчатки и пара пятидесятилитровых канистр с бензином. К вечеру того же дня начали стягиваться повстанческие силы к важнейшим объектам страны. Ну а к полудню следующего дня вся страна была под контролем новой власти…

Быстренько перекусив нехитрым ужином, состоящим из жареной колбасы с яичницей, лег спать. Сплю я абсолютно без снов. Встав утром, я, не спеша, с расстановкой поел, привел себя в порядок и не спеша стал составлять отчет – времени был вагон и маленькая тележка. Уже в полдень я был на совещании в кабинете Соболева: состоялось подведение итогов последней операции, где кроме меня принимали участие еще несколько наших сотрудников. Итог был в целом положителен; когда уже порядком поднадоевшее двухчасовое совещание подошло к концу и все начали расходиться, Соболев подошел ко мне и предложил спуститься в подвал, где размещался служебный тир. Как говорится "А вас, Штирлиц, я попрошу остаться". Спустившись вниз, он подошел к оружейному шкафу и достал два АК74М и положил их на стол.

– В детстве играл в игру "найди десять отличий"? – с хитрым прищуром спросил он.

– Нет, не играл, но правила знаю. А причем тут это? – недоуменно спросил я, озадаченный столь "игривым" настроением шефа.

– Вот тебе два автомата Калашникова, найди отличия, а я пока в кабинет к себе сбегаю, кое-что забыл, – деланно-озабоченно сказал полковник и не спеша вышел из тира.

В этом явно был какой-то подвох. Но какой именно? Взяв один из автоматов, я пристально осмотрел – автомат как автомат, разве что только новый, с наспех вытертой заводской смазкой. Быстро разобрал его – внутри все было в порядке, и каких либо сюрпризов "ствол" не таил, прямо хоть сейчас в бой с таким оружием. Взял другой автомат, и тут немного оторопел – весу в нем было от силы полтора килограмма. Усмехнувшись, понял, что этот автомат просто коллекционный "ствол" или игрушка для детей и подростков. Удивление настало потом, когда я отсоединил рожок, в нем оказались боевые патроны, выщелкнул один патрон, на донышко гильзы был нанесен странный рисунок – пентаграмма, а в ней наковальня. Точно такой же рисунок красовался на и месте серийного номера. Чертовщина какая-то! Быстро разобрал этот "нестандартный Калашников. Чудеса продолжались – затворная группа была почти невесома, каждая деталь была абсолютно чистой, как будто кто-то отполировал их до серебряного блеска, хотя если судить по запаху сгоревшего пороха – из автомата недавно весьма интенсивно стреляли. Сам автомат, голову даю на отсечение, был из металла, но…создавалось впечатление как будто это совсем другой, всего лишь похожий на металл, материал.

Мои размышления прервал нарочито громкий кашель Соболева, он подошел ко мне и, увидев мое, слегка растерянное лицо, усмехнулся и положил на стол серый мешок, в которых обычно возят деньги инкассаторы. В мешке что-то лязгнуло. Полковник кивнул на мешок, предлагая ознакомиться с его содержимым. Внутри была непонятная груда железяк. Что-то знакомое кольнуло глаз, достал – это был обломок кронштейна для крепления прицелов.

– Я думаю, ты заметил некоторые особенности одного из автоматов, не хочешь ли его испытать? – все тем же "игривым" тоном продолжил он.

Я с опаской покосился на мешок с обломками.

– Нет, это совсем другое, – улыбнулся он, и, взяв необычный "калаш", несколько раз выстрелил по мишени трехпатронной очередью. Звуки выстрелов были явно не "калашовские", более густые и гулкие. – Бери обычный АК и популяй малость.