Знак Калта

Хол Велоф не знает, чего ему хочется сильнее.

XXXII

Федрал Фелл – или та темная сила, что оживляет его тело – наносит косой удар зубчатым

фальчионом, и Вентан блокирует его собственным мечом, который держит двуручным

хватом. Сила удара огромна. От столкновения клинков разлетаются искры энергии, сервоприводы доспеха умножают силу, и ноздри заполняет запах озона.

Вентан поворачивает запястья, позволяя ревущим зубьям проскрежетать вниз по

силовому мечу.

Он уклоняется от слепяще-быстрого обратного взмаха и бьет Фелла в пах. Это хороший

удар, точный и сильный. Острие пронзает гофрированное сочленение между тазом и

бедром Фелла.

Вентан проворачивает клинок и выдергивает его.

Наружу льется черная кровь. Вонь ужасная. Худшее, что есть в мире. С ней не в

состоянии справиться даже фильтры шлема. Вентан давится от сухих рвотных спазмов.

Кровь перестает течь, а Фелл даже не замедлился.

– Ты убиваешь моих сородичей, – произносит Нерожденный. С его губ стекает пена

распадающейся материи.

Вентан не отвечает и снова атакует.

Они снова и снова обмениваются ударами. Хотя мастерство Вентана выше, противник

наделен феноменальной силой и быстротой. Капитан трижды оказывается на волосок от

смерти. Он слышит, как его зовут, но не может ни на миг отвлечься, чтобы посмотреть, кто кричит.

Звуки выстрелов – далекое эхо. Вспышки взрывов массореактивных снарядов едва видны.

Он в центре яростного сражения, но видит только демоническое создание, которое

пытается его убить. Тело Фелла так и пронзено посохом с Октетом, но тот почти

полностью скрылся внутри. Осталась только верхняя половина.

Возле Вентана появляются двое воинов в кобальтово-синем и золотом облачении. Лицо

одного состоит из плоти и разбитого фарфора, другой носит боевые цвета капитана

Четвертой роты. Он знает их и любит, как братьев. Эйкос Ламиад сражается с экономным

изяществом, Лирос Сиданс – с мстительной яростью. Брат-капитан всегда был склонен к

приступам несдержанной ярости, большинство из которых было необходимо обуздывать, но за этот Вентан благодарен.

Сойтись в бою с одним Ультрадесантником уже страшно. С тремя – верная смерть.

Федрал Фелл хохочет им в лицо. Его фальчион кажется размытым пятном, он блокирует, парирует и атакует с невозможной скоростью. По всей длине его клинка пляшет текучее

черное пламя. Когда оно соприкасается с броней Легиона, то жжет ее, словно сухое

дерево.

– Спаситель, Копейщик и Калека… – хихикает Фелл, разворачиваясь и впечатывая локоть

в скулу Ламиада. Лицевые пластины трескаются еще сильнее. – Варп знает вас…

– Ублюдок! – выкрикивает Сиданс, бросаясь вперед. Его меч рассекает левую руку Фелла.

Наружу брызжет гнилая кровь и множество корчащихся сегментированных существ,

которые извиваются, словно черви. Сиданс задыхается от смрада, и фальчион Фелла

взлетает вверх, чтобы снести голову капитану.

Вентан блокирует клинок и бьет сапогом в живот Фелла. Несущий Слово отшатывается от

силы удара. В острых окончаниях посоха отражаются вспышки выстрелов.

В Нерожденного попадает что-то быстрое и мощное – шальной снаряд или рикошет.

Демоническое лицо по ту сторону глаз Фелла содрогается. Его тело поражено болью, изо

рта хлещут брызги бурлящей черной жидкости. Несущий Слово шатается, и Вентан видит

в этом свой шанс. Капитан разворачивается, обходя защиту Фелла, и вгоняет меч тому в

нагрудник.

Клинок, по которому струятся молнии, пробивает керамит, плоть, кости и ночную

субстанцию. Острие выходит из спинной пластины доспеха Фелла, но металл клинка

состарился на тысячу лет.

Посеребренная сталь обратилась в изъеденную коррозией ржавчину, которая рассыпается

хлопьями праха, пробыв в реальном мире считанные мгновения.

Ответный удар кулаком отшвыривает Вентана назад, и тот снова слышит, как кто-то

выкрикивает его имя. Он сильно бьется о землю и пытается подняться. Что-то его

удерживает.

Его прижимает к земле Эйкос Ламиад, маска которого расколота, а лицо кошмарно

растерзано.

– Тетрарх! – кричит Вентан. – Что…

Ламиад качает головой. На них падает огромная тень.

Гигант в лоснящемся от смолы керамите. Титан, который рухнул с неба и выжил, чтобы

поведать об этом. Одна рука оканчивается крушащим кулаком, другая – чудовищной

пушкой с вертящимися стволами. Из дул с ревом вырывается огненный ураган. За

считанные секунды отстреливаются сотни зарядов.

Тело Федрала Фелла взрывается.

Штурмовая пушка не знает покоя. Не знает пощады.

Прицел не сбивается, и мерзкая плоть Нерожденного распыляется на атомы.

– Ты. Ему. Не навредишь, – произносит «Контемптор» Телемехр.

XXXIII

Малок Карто сидит у края воды. Он ждет.

Время идет, но без шлема Хол Велоф не в состоянии его измерить. Часы – два, возможно, три. Он уплывает в забытье и возвращается в сознание, тело направляет энергию с

мыслительных процессов на излечение.

Освещение не меняется.

Они пережили падение, которое должно было мгновенно их прикончить, из чего Хол

Велоф понимает, что Темный Апостол продолжает планировать конец игры. И все же они

тратят время в этой пещере, ничего не делая. Если нужно устроить разрушение, то Хол

Велоф хочет быть готовым.