Знак купидона

Одну за другой, я выпускаю стрелы быстрее ветра, который несет их к мишеням. Когда я тянусь за спину и обнаруживаю, что стрелы закончились, то осознаю, насколько быстро я дышу, мышцы рук горят от напряжения, а ладони порезаны о тетиву и покрыты волдырями. Но мне все равно, потому что я чувствую себя чертовски хорошо. Я оборачиваюсь с широчайшей ухмылкой на лице и вижу, что парни стоят на моей полосе, уставившись на меня с открытыми от удивления ртами. Я бросаю лук и пустой колчан Силреду и пожимаю плечами.

– Что? Я Купидон. Стрельба из лука вроде как моя специальность, – я подмигиваю им и разворачиваюсь, почти вприпрыжку идя на мою полосу для полетов.

– Какого черта? – раздается позади недоверчивый голос Эверта. – Она только что попала в яблочко на каждой мишени, ни разу не промазав, включая даже ту, что была на расстоянии почти трехсот метров.

– Ага, – тихо отвечает Силред.

– Она не может даже ходить прямо, но умеет делать это?

– Да, так что лучше не злите меня! – кричу я через плечо.

На мгновение воцаряется тишина, а затем:

– Ну, тебе конец, Ронак.

Я запрокидываю голову и смеюсь. В чем-то он прав.

Глава 20

Ялежу, прислонившись к стенду с оружием и прикрыв глаза рукой, когда на меня падает тень и закрывает солнечный свет. Я немного опускаю руку и открываю один глаз, чтобы посмотреть, кто мешает мне наслаждаться солнцем. Не-Первый возвышается надо мной, скрестив руки на груди, как и всегда, хмурый и недовольный. Хотя, быть может, он просто выглядит так, словно хмурится. Быть может, у него просто такое лицо. А быть может, я не могу понять, когда он улыбается, из-за его невероятной густой бороды.

– Не мог бы ты сдвинуться на два шага влево? Ты загораживаешь мне солнце, – говорю я, но он не двигается.

– Что ты делаешь?

Я тяжело вздыхаю и опускаю руки, затем сажусь прямее и задираю голову, чтобы посмотреть на него.

– У меня перерыв.

– Ты говорила это двадцать минут назад.

Я моргаю, глядя на него.

– Эм, да. Потому что так работает перерыв. Ты просто сидишь… и не двигаешься неопределенное количество времени.

– Нет, – он качает головой. – Мы тренируемся весь день, пока не покинем этот остров. Это касается и тебя.

– Ну уж нет, – смеюсь я. – Ни за что.

Быстрее, чем я успеваю отшатнуться, он берет меня за руку и рывком поднимает. Он твердо ставит меня на ноги, прежде чем отпустить.

– Ты не можешь пролететь больше нескольких метров, и твоя выносливость оставляет желать лучшего. Ты ужасно держишь равновесие, волочишь крылья по земле, когда устаешь, и я раньше никогда не видел, чтобы кто-то так ужасно ходил. Тебе нужно тренироваться, и пока ты на моем острове, ты будешь заниматься именно этим.

Я зарываюсь пальцами в грязь, делая ямку.

– Боже, я не настолько плоха.

– Настолько, – говорит Эверт, проходя мимо.

– Что ж, ты только что вернулся на третье место, приятель!

– Тренировка, – повторяет Ронак, привлекая мое внимание.

– О, да ладно, я же великолепно обращаюсь с луком и стрелами! Это должно дать мне право на освобождение. Или на частичное освобождение. По крайней мере, на половину освобождения.

– Ты когда-нибудь замолкаешь? А теперь пойдем, – говорит Ронак, поворачиваясь на пятках.

Он ждет, чтобы убедиться, что я следую за ним. Часть меня хочет остаться упрямо стоять на месте, но другая часть знает, что, скорее всего, он просто грубо потащит меня туда. Не то чтобы грубость всегда была чем-то плохим, но парень должен заработать на это право. Я следую за ним так медленно, насколько могу. Он ждет меня у беговой дорожки, закатывая глаза от того, как я медлительна.

Когда я наконец подхожу к нему, он говорит:

– Рад, что ты смогла присоединиться ко мне.

– Все ради тебя, – сухо отвечаю я. – Что теперь? Мои крылья уже болят от тренировок в полете. Поверь мне, я больше не могу заниматься. Мне нужно тренироваться небольшими подходами. Может быть, у тебя и легкий милый кошачий хвостик, но эти ребята тяжелые, и требуется много усилий, чтобы ими пользоваться.

Он недоверчиво смотрит на меня.

– Милый кошачий хвостик?

– Да, он очарователен, – говорю я, наблюдая за тем, как упомянутый хвост порхает взад и вперед позади него. – Можно я его поглажу?

Ронак издает странный сдавленный звук.

– Воу, у тебя сейчас случится припадок?

– Я… ты…

– Что? Гладить хвост запрещено? Я не читала руководство к генфинам. Это табу? Жаль. Он выглядит таким мягким. Может быть, когда я выберусь отсюда, то найду себе другого генфина, который позволит мне погладить его хвост. Готова поспорить, Эверт позволит мне погладить его.

– Черт возьми.

– В чем дело?

Он трет пальцами переносицу и делает глубокий вдох.

– Просто… перестань говорить.

– Ладно, котенок.

Он качает головой, пока я изо всех сил пытаюсь подавить улыбку.

– Как бы то ни было, тебе нужно больше тренировать твои крылья. Только так тебе удастся укрепить мышцы и развить выносливость. Но прямо сейчас ты не будешь летать. Ты будешь бегать.

Я смотрю на него и моргаю. Мне, должно быть, послышалось.

Когда он ничего не добавляет, я копирую его позу и скрещиваю руки на груди.

– Прости, ты сказал бегать? Я не могу бегать.