Знак небес

— Так она и без царя живет, — не согласился с ним Константин. — А когда он появится, то кто корону ему наденет? И потом, я считаю, что несколько десятков человек, как Слава сказал, а я ему верю, это не очень-то большая цена за патриаршую тиару.

— Это у папы римского тиара, — хмуро поправил князя отец Николай. — А у патриарха клобук.

— Пусть так, — легко согласился с ним князь. — Главное, что недорого.

— Между прочим, Ивана IV митрополит на царство венчал, и ничего. Да и его сына Федора Иоанновича тоже. А вот Бориса Годунова как раз патриарх возводил в царское достоинство. Помогло ему это?

— И снова ты не прав, отче. Иван Грозный и так владел всей Русью. Плюс то, что его власть была родовая, то есть и его отец, Василий III, и дед Иоанн, и прадед, и прапрапрадеды — все сидели на этом же престоле. В такой ситуации, даже если бы его простой епископ на царство венчал, ничего бы уже не изменилось. То же самое и с его сыном — Федором Иоанновичем. А Борис Годунов был умнейший мужик. Он и людей самым первым из царей на учебу за границу посылал, и университет хотел в Москве открыть, а уж городов понастроил — уму непостижимо. Просто ему не повезло, умер не вовремя. Еще бы каких-нибудь полгода-год, и были бы у нас Годуновы, а не Романовы.

— А хорошо бы это было для Руси?

— Сам считай. Отсутствие смуты и всеобщего разорения — раз. Но главное — престол занял бы не малолетний дурачок Миша, которого только потому бояре и избрали, что он годами мал, а умом недалек, а Федор Борисович — такая же умничка, как и папа. Между прочим, его с детства приучали и натаскивали на царствование. Несколько иностранных языков знал, да что языки — он самую первую карту Русского государства лично вычертил. Ну да господь с ним, с Федей Годуновым, а то отвлеклись мы малость. Кстати, что касается штурма Константинополя и количества возможных жертв, отче, — вовремя вспомнил Константин. — Чтоб тебе охотнее поверилось в обещания нашего славного Славы и ты не думал, что идут они от его самоуверенности, вот тебе подлинный исторический факт: когда крестоносцы штурмовали Константинополь, то у них погиб всего один рыцарь. А ведь у них не было ни одного спецназовца, обученного работать в темноте, соблюдая скрытность и неожиданность. Тебе это ни о чем не говорит? Пойми, отче, что жители твоего Царьграда не просто откажутся помогать крестоносцам. После всего того, что латиняне сотворили с самим городом, а заодно и с православными святынями, граждане Константинополя, включая самого распоследнего нищего и бродягу, будут целиком на нашей стороне, потому что те для них — дикие завоеватели, а мы, соответственно, герои-освободители.

— Не думаю, что их помощь будет существенна, — скептически заметил священник.

— Я тоже на нее не очень-то полагаюсь. Да лишь бы под ногами не путались, и на том спасибо, — заметил воевода, разливая медовуху по чаркам. — Хотя для того, чтобы отвлечь внимание обороняющихся, они вполне сгодятся.

— Но есть еще и второе, — продолжил Константин. — Это шаткий триумвират самих латинян. Они ведь едва захватили Константинополь, как стали тут же грызться за власть. Как собаки, честное слово. В конце концов император, которым избрали Балдуина Фландрского, получил в свое владение всего часть захваченных ими владений Византии и, что самое смешное, только часть столицы.

— А кому же еще город достался? — не понял отец Николай.

— Дело в том, что брали его сразу две группировки этого «святого» воинства. С моря атаковали венецианцы во главе со своим дожем, которые и оттяпали себе львиную долю столицы, а с суши — бельгийцы, ломбардцы, немцы и французы. Балдуин — это представитель последних, да и то не всех. Одновременно с ним был избран королем Бонифаций Монферратский — это властитель Ломбардии. Ну и почти сразу они погрызлись между собой, причем дело дошло аж до военных действий и до захвата друг у дружки городов.

— Ничего не понимаю, — пробормотал священник. — Как же можно выбрать императора и одновременно с ним короля, которые тут же начинают войну друг с другом?! Теперь-то ты видишь, что я ни бум-бум в политике?! Я эту ерунду с бардаком пополам точно никогда не освою!

— А тебе, отче, и не надо ничего осваивать. Это у нашего князя очередная серия галопом по Европам, как я понимаю, — заметил Вячеслав. — К тому же, скорее всего, эти данные у меня, а не у тебя какой-то интерес могут вызвать. Мне же Константинополь брать. Ты продолжай, Костя, продолжай.

— А чего продолжать-то, — пожал плечами князь. — Такая же вакханалия у них и с церковью. Вначале патриархом выбрали какого-то венецианца[92]. Когда он скончался, стало совсем весело. Каждая из партий, и венецианская, и французская, выбрала своего патриарха, а тосканцы — еще одного. Для полноты счастья добавьте к ним теперь папского легата Пелагия, и получится полный винегрет.

— Ну, это все дела давно минувших дней, а вот как там сейчас обстановка и кто в данный момент рулит? — заинтересовался Вячеслав.