Знак небес

– Вообще-то, Костя, это как раз во-первых, если уж так разбираться, – внес дополнение Славка.

– Ну, я просто специально оставил его напоследок, чтобы разговор был спокойнее, убедительнее, а аргументы звучали повесомее, – пояснил Константин. – Друг – это все-таки из области эмоций и нежных чуйств. Кстати, Миня, а неужели нельзя придумать какую-нибудь менее опасную взрывчатку?

– Менее опасную, – задумчиво протянул Минька. – В принципе, это возможно. Ты у меня там мешки с опилками видел?

– Видел, и еще удивился – зачем они тебе.

– ДВП будет делать, а потом на ДСП перейдет, – вмешался Вячеслав.

– Интересно, все вояки такие дураки, или некоторые из них еще ничего? – задумчиво протянул Минька. – Может, ты мне скажешь, великий и могучий воевода, за каким чертом я буду пытаться делать древесно-волокнистую или древесно-стружечную плиту, если у нас здесь в округе леса немерено?

– Я что-то про лес не подумал, – сконфузился Славка, но тут же нашелся: – А если из спортивного любопытства? Может, это твое хобби? Почему ты не можешь иметь хобби, скажи на милость?

– Мое хобби – это взрывчатка, – пояснил изобретатель. – Так что в общем-то ты прав. Как раз для этого я их и натаскал сюда.

– Взрывчатые опилки, – благоговейно прошептал воевода. – Круче них может быть только стреляющий унитаз.

– Клинический идиот без надежды на выздоровление, – поставил изобретатель диагноз своему другу. – Я динамит хочу сделать.

– Из опилок, – настала пора удивления для князя.

– Дело в том, что они, вместе с нитроглицерином, входят в смесь, из которой изготавливается динамит, – пояснил Минька и, повернувшись к Славке, осведомился: – Ты хоть знаешь, сколько бывает сортов динамита?

– Ну, разумеется, – гордо выпрямился на своем месте воевода. – Тот, что взрывается – это раз. И… тот, что бракованный, – это два. Еще?

– Попробуй, – предложил изобретатель, не в силах сдерживать улыбку от столь глубочайших познаний своего друга.

– Значит, так. Тот, что взрывается, делится на сорта. Первый – это тот, который взрывается здорово и громко. Второй не так громко, но все равно здорово. Третий совсем тихо и не совсем здорово. А тот, что бракованный, делится уже на совсем другие сорта. Первый – это который почти взрывается, второй – это тот, который…

– Может, хватит? – уныло спросил Минька, перебив на полуслове.

– Как скажешь, – не стал возражать воевода.

– А что – динамит и впрямь разный бывает? – спросил Константин.

– Не то слово. Все зависит от пропорций самой смеси, а их может быть масса. Опять же ингредиенты, которые входят в ее состав. Есть такие, которые просто смысла нет пытаться изготовить. Ну, например, те, куда входит оксалат аммония, или безводный сульфат натрия, или карбонат кальция, или нитрат бария.

– Костя, он сейчас с кем разговаривал? – обратился воевода к князю.

– Ты бы и впрямь как-то попроще, – попросил тот в свою очередь у изобретателя.

– А если совсем просто, то во все без исключения смеси входит нитроглицерин, который уже есть, а в подавляющее большинство – еще и древесные опилки. Остальное, скажем, состоит из крахмала или пироксилина, который мы тоже имеем. Или из нитрата аммония. Ну, это аммиачная селитра, – быстро поправился он, отвечая на молчаливый вопрос обоих друзей. – Но в любом случае обязательно нужно знать необходимые пропорции, а я… Беда в том, что конкретно в этот вопрос я никогда детально не вникал. Ни когда учился, ни когда в своем НИИ работал. Не моя эта тема.

– А если составить неправильную пропорцию, то что тогда? – осведомился Константин.

– В лучшем случае смесь просто не взорвется.

– А в худшем? – посерьезнел Славка.

– В худшем… Вообще-то нарушение пропорций всегда неизбежно ведет к неполному сгоранию в момент взрыва, – пояснил Минька. – Если же брать самый плохой вариант, то к нестабильности самой смеси.

– То есть бабахнет в любой момент, – констатировал Славка.

– Вывод примитивен, как и ты сам, – поморщился изобретатель. – Но вообще-то можно сказать и так, – сознался он.

– Тогда хрен редьки не слаще, – пришел к заключению Константин. – Что нитроглицерин может рвануть, что твои смеси адские. Ты с этим тоже завязывай. И потом, не верю я, что порохом, динамитом и нитроглицерином ограничен весь ассортимент взрывчатки. Неужели больше ничего нет?

– Куча, – мрачно отозвался Минька. – Огромная куча.

– Тол, например, – подсказал, покопавшись в памяти, воевода. – Мне с ним общаться доводилось, хоть и нечасто. Очень надежная штука. Я бы даже сказал – флегматичная взрывчатка. Ему даже на искру наплевать или на огонь. Хочешь – три его, хочешь – на пол кидай, хочешь – прострели насквозь. Все равно ничего не будет. Очень безопасен. Опять же нарезать можно на какие угодно куски. Надо килограмм – запросто, нужно два – без проблем, кусочек оттяпать грамм на сто – легко и непринужденно.

Константин вопросительно уставился на изобретателя.

– Это так, – с неохотой сказал тот. – Только это все замечательно, когда он уже готов. А ты, Слава, знаешь способ его приготовления?

– Забыл, – честно сознался воевода.