Знак свыше

Даша не знала, что произошло с ее коллегами, однако успокаивала себя мыслью о том, что с ними все в полном порядке. Ведь если Аль Бадраффи отчего-то рассердился на нее, но в итоге отпустил живую и почти что невредимую, то отчего он должен был вымещать злобу на прочих членах ее команды?

Даша зашла в холл и увидела, что там царит некоторое оживление. Все те из московской делегации, кто остался в отеле, находились в фойе – наспех одетые, кто-то даже в банном халате. А около них суетились работники отеля, выставляя из грузового лифта чемоданы и сумки.

К Даше сразу же бросились несколько человек, желая узнать, отчего их несколько минут назад вытащили из номеров и приволокли в фойе. Даша не могла ответить ни на один из их вопросов, но старалась успокоить коллег и уверяла их, что все в порядке. Хотя сама так не считала.

Наконец, из лифта вывели перепуганного редактора, облаченного в семейные трусы до колена и с лицом, половина которого была перепачкана пеной для бритья, а вслед ему полетел чемодан с вещами: ударившись о пол, чемодан раскрылся, и вещи рассыпались по полу. Несчастный редактор, ползая и собирая их, жаловался на то, что его вытащили из ванной и, несмотря на его протесты, вытурили из номера.

Даша направилась к стойке администратора, желая узнать, чем вызвано подобное возмутительное поведение со стороны работников отеля, однако заметила спешившего навстречу ей директора. Но этого человека, который всего день назад был так с ней любезен и предложил ей номер люкс взамен обычного, словно подменили.

Не отвечая ни на один из ее вопросов, он в грубой форме по-английски потребовал от нее «заткнуться» и поставил ее в известность, что московская делегация потеряла право жить в его отеле. На вопрос, чем это объясняется, директор только заявил, что они обязаны покинуть здание в течение пяти минут.

Появились и охранники, которые стали выпихивать московскую делегацию на улицу. Сопротивление было бесполезно, и все подчинились грубой силе. Последней из отеля вышла Даша, держа в руке полураскрытый чемодан, из пасти которого торчали ее смятые и скомканные вещи.

– Да что вы там во дворце натворили с этим Ганнибалом? – заявил кто-то в сердцах. – Попытались его убить, что ли?

Даша начала путано рассказывать о том, что произошло, но смолкла, потому что увидела два черных джипа, на полной скорости летевших к отелю. Они чуть притормозили, и из них вылетели дрожащие пресс-секретарь, стилист и личная ассистентка Татьяны. А из другого джипа вытолкнули и «великую журналистку», лицо которой было закутано лиловым платком – виднелся только распухший красный нос. Татьяна тотчас направилась к отелю, однако выбежавший швейцар преградил ей дорогу и всячески препятствовал тому, чтобы Атьман попала вовнутрь.

Вновь прибывших окружили те члены команды, что остались в отеле, и потребовали объяснений. Ничего не произнося, Татьяна ткнула пальцем в Дашу, и все смолкли. А затем грозной толпой надвинулись на девушку. Та испуганно отступила – и у нее возникло ощущение, что это не коллеги на нее надвигаются, а зомби на кладбище безлунной ночью.

А затем послышались упреки, крики и ругательства. Даша пыталась объяснить, что сама не ведает, в чем дело, но никто не желал ее слушать. Еще немного, и коллеги накинулись бы на нее с кулаками, но внезапно галдеж смолк – появились несколько полицейских с дубинками.

Они жестами указали в направлении автобуса, который, оказывается, ждал москвичей на соседней улице. Когда Татьяна отказалась сесть в него, ее просто схватили и силком поволокли к автобусу. Подоспели еще несколько полицейских, выглядевших весьма воинственно.

В автобус Даша зашла последней. Когда она захотела сесть рядом с ассистенткой Татьяны, та демонстративно фыркнула и поставила на сиденье сумку. Точно так же сделали еще несколько коллег. Даша поплелась в самый конец автобуса и опустилась на сиденье.

Автобус мчался и мчался. Коллеги громко рассуждали о том, куда их везут. Кто-то предположил, что в тюрьму. Другой добавил, что на расстрел. Третий был уверен, что их продадут в рабство. При этом все постоянно упоминали «ее», подразумевая под этим одного человека – Дашу. И никто не называл ее по имени или хотя бы по фамилии.

Везли их, как вскоре стало ясно, в аэропорт. Это вызвало всеобщее облегчение и даже эйфорию. Однако автобус не остановился около здания терминала – транспортное средство подогнали к ангару. А затем потребовали выйти из автобуса и пройти в ангар.

Там их выстроили в ряд и велели достать паспорта. Никто не посмел ослушаться, даже Татьяна. Их окружили военные с автоматами. Ситуация была явно критическая. Но вот возникла женщина, правда, тоже в военной форме. Она шествовала от одного члена делегации к другому и, беря паспорт, ставила в него штамп. Когда подошла очередь Даши, девушка взглянула в свой паспорт и поняла – их визы были аннулированы.