ЗНАК ВОПРОСА 1994 № 03

Кто не слышал о красавице Кассандре — дочери последнего царя Трои Приама и царицы Гекубы? Плененный ее красотой стреловержец, блюститель космической и человеческой гармонии, бог Аполлон, добиваясь взаимности, одарил Кассандру редкостным даром предвидения. Но отвергла красавица его притязания. Взбешенный отказом бог сделал так, что ее пророчествам перестали верить. Много потеряли люди из-за пренебрежения пророчествами Кассандры. Так, троянцы, в частности, не вняли ее предостережениям о недопустимости похищения Елены Прекрасной Парисом, что привело к Троянской воине. После взятия Трои Кассандра попала в плен к Агамемнону и погибла вместе с ним от руки его ревнивой супруги Клитемнестры. Прорицания Кассандры — в переносном смысле — предсказания, вызывающие недоверие окружающих.

Но история, как говорят, повторяется. Герой моего повествования наделен какой-то высшей силой поразительным даром предвидения. За этот дар власть предержащие бросают его в тюрьмы, отправляют в ссылки и в конечном итоге делают все, чтобы даже имя его погрузить в странную, почти непроницаемую тьму забвения.

Время и люди приложили к этому руку. Многие годы его жизни прошли в тени монастырских келий и скитов, хуже того — крепостных и тюремных стен, сырости камер, куда и солнце-то лишено было права заглядывать. Режим этих заведений, по мнению лиц там побывавших в шестидесятых годах прошлого столетия, когда они еще исправно функционировали, в значительной мере напоминал режим узилищ Святой инквизиции. В подобных условиях, мне кажется, даже Олоферну пришлось бы туго!

Немало потрудилась на поприще обеспечения забвения и недреманная подобострастная раба Власти, «Госпожа Цензура», создавшая глухой забор вокруг обстоятельств жизни героя настоящего повествования, возникновения его дара предвидения и самих предсказаний. Порой мне кажется, что цензура наших дней ходит еще в коротких штанишках.

Сознательно нарушу традиционную очередность повествования о жизни и делах героя моего. Более ста пятидесяти лет тому назад морозным и метелистым февральским утром 1841 года приняла в свое стылое лоно прах моего героя Российская земля. Она не была ему пухом. Комья промерзшей земли барабанили по крышке гроба, когда по традиции каждый присутствующий бросал горсть земли в отверзшую могилу.

Вряд ли в тот день на монастырском погосте, где состоялось погребение моего героя, было много народу. Обстановка была, мягко говоря, «не та», поскольку… хоронили заключенного!