Знак Вопроса 2005 № 01

Таким образом, выделяется руководящая тройка: Петр, Иоанн и Иаков Праведный. Относительно последнего известно, что он был братом Иисуса, однако среди христианских богословов существуют по этому поводу разногласия. Часть богословов отождествляют Иакова Праведного с Иаковом Алфеевым, апостолом из двенадцати. Но в «Деяниях» после перечисления апостолов сказано, что все они пребывали в молитве и молении, с женами и Мариею, Матерью Иисуса и с братьями его»; т. е. братья Иисуса явным образом отделены от апостолов. Многие богословы считает Марию «вечной девой» (родив Иисуса чудесным образом, позже она уже не рожала), поэтому Иакова предлагается считать двоюродным либо единокровным братом Иисуса. При этом ссылаются на то, что в арамейском языке слово аха (брат) употребляется и по отношению к двоюродным братьям. Однако Евангелия написаны по-гречески, а в греческом языке слово адельфос означает именно единоутробного брата.

Определенно можно сказать, что выдающуюся роль среди апостолов играл Симон Петр. Его фигура рисуется в новозаветных книгах достаточно живо, и именно поэтому она изначально подвергалась наибольшему обсуждению и осуждению.

В самом деле, отношение Иисуса к Петру двойственно. С одной стороны, Он говорит ему: «Ты — Петр, и на сем камне я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи от Царства Небесного; и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах». Но почему именно Петр? Ведь Иисусу прекрасно известна его склонность к компромиссам. Именно Петр отговаривал его идти в Иерусалим, навстречу предуготованной смерти, и, видимо, говорил очень убедительно, потому что Иисус вынужден был от него буквально открещиваться: «Отойди от Меня, сатана! ты мне соблазн, потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое». Сразу по смерти Иисуса Петр в соответствии с предсказанием Иисуса трижды отрекается от него, чтобы избежать ареста. Неудивительно, что еще в III в. философ Порфирий буквально плясал на костях Петра, перечисляя эти, с его точки зрения, несуразицы Евангелий.

Если мы будем, подобно греко-римским философам, руководствоваться чистой логикой, выбор Иисуса действительно выглядит странным. Впрочем, тогдашним критикам такой подход более простителен: ведь они, споря с христианами, не знали, что церковь Христова на много веков переживет и их и Римскую империю. Нам же сейчас, по прошествии двух тысячелетий, следует быть более понятливыми. Иисусу приходилось выбирать из того, что имелось под рукой. Да, апостолы не были ни идеальными глашатаями истины, ни даже безупречными исполнителями Его воли. Да, они были «христианскими жирондистами» (выражение А. И. Герцена), а отнюдь не якобинцами-монтаньярами. Однако именно они, несмотря на все их недостатки, сумели сохранить в веках его имя и дело.

Если бы Церкви суждено было утвердиться в мире в результате единовременного чуда, несовершенство Петра на этом фоне могло бы показаться недостойным. Но мы-то знаем, что торжеству христианства предшествовали столетия медленного роста, внутренней борьбы, гонений, ошибок и мучительных поисков истины. Представим себе, что бы произошло, если бы после Иисуса во главе иерусалимской общины оказались люди бескомпромиссные, жаждущие пострадать во имя Господа. Скорее всего, земная история церкви Христовой на этом бы и завершилась. Для того чтобы церковь выжила, ей требовалось постоянно искать средний путь между капитуляцией, отказом от исповедуемой истины и исповеданием столь неистовым, что неизбежно привело бы к ее физическому уничтожению. Так что выбор Петра на роль руководителя следует признать удачным — хотя бы потому, что победителей не судят.

Что касается Иоанна Заведеева, то он, судя по всему, почитался как любимый ученик Иисуса, однако стоял особняком по отношению к другим руководителям иерусалимской общины. После смерти (успения) Марии, матери Иисуса, которую тот во время крестной муки поручил его заботам, Иоанн отправился в Эфес, где им и были написаны сначала «Откровение» (Апокалипсис), а затем Евангелие.

Действовать активно апостолы начинают спустя семь недель после Христова Воскресения. На Пятидесятницу, собравшись вместе, они обращаются к народу, проповедуя грядущее воскресение праведников, уверовавших в мессианство и божественность Иисуса. Очевидно, выглядит это весьма странно, потому что некоторые принимают их за пьяных; Петр вынужден напомнить слушателям, что с рассвета прошло всего лишь три часа — кто же пьет в такую рань? Многие, убежденные их агитацией, принимают крещение во имя Святого Духа и присоединяются к общине. «Все же верующие были вместе и имели все общее; и продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого; и каждый день единодушно пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца, хваля Бога и находясь в любви у всего народа. Господь же ежедневно прилагал спасаемых к Церкви».