Знаки и знамения

– Потому что, – откликнулся ведьмак, – Селеста приказала уничтожить все, что может дать дополнительную магическую силу. Ничто не пугает ее сильнее, чем тот, у кого больше магии, чем у нее. Она отправила в Карайман целую группу верных соратников.

– И ты при этом присутствовал? – растерялась я.

– Нет. Я был слишком маленьким, но слышал, что они спорили об этом с моей матерью. Тогда я ничего не понимал, сильно болел и лежал с температурой.

– У тебя поднялся жар, после того как мать оставила на тебе шрамы от проклятий? – в словах Кайлы не было жалости, но звучало много сострадания.

– Да. Той ночью я чуть не умер. Впрочем, это не помешало матери раз за разом наказывать меня таким образом. Это прекратилось только тогда, когда моя магия превзошла ее. – Он улыбнулся, но глаза оставались печальными. – В тот день я покинул Ониксовую крепость и поклялся никогда больше туда не возвращаться.

– Тогда я не понимаю, зачем Мелинда вообще дала нам это задание, – нарушил последовавшее затем молчание Магнус. – Она ведь должна это знать. Почему она заставляет искать нас здесь решение, которое найти невозможно?

Ярон пожал плечами:

– Думаю, это как-то связано с Анкутой.

Кайла слегка подалась вперед:

– Так просвети же нас.

– Мелинда попросила мою мать отправить меня сюда. Я три года не получал от нее известий, а потом из ниоткуда появился ее приказ, – объяснил Ярон. – Покинув Ониксовую крепость, я жил в старом поместье бабушки и дедушки недалеко от Итирии. Они тоже были верны Селесте. Дому я не очень-то нравлюсь, но там мне по крайней мере не нужно плясать под дудку матери.

– А тебе не приходило в голову отказаться? – спросил корбий.

– Конечно. Но я знал, что ни моя мать, ни Мелинда ничего не делают без причины, и хотел выяснить, что они замышляют. К тому моменту уже ходили слухи о возвращении Селесты, и я не мог сидеть дома сложа руки и ждать.

– Если я правильно поняла твою мысль, в этом году Мелинда устроила весь этот спектакль только потому, что надеялась, что ты расскажешь Николаю об Анкуте и этом наследнике? – недоверчиво переспросила Кайла. – Могла бы просто оставить всех и дальше писать Хронику.

Ярон смиренно поднял руки:

– Возможно, на самом деле все это чепуха. Я не знаю. Я пробовал поговорить с Мелиндой, но она не теряет бдительности.

– Потому что она очень умная женщина, – пробормотала стригойка. – Тебе действительно следует вести себя осторожнее.

– Я много лет вел себя осторожно, – спокойно ответил он.

Мысленно я согласилась с Кайлой. У каждого из нас свои секреты, и мы все хранили их, как сороки берегут свои украденные сокровища. Все, кроме него, и это меня беспокоило.

– Раду сказал, что ребенок мертв. По его словам, Селеста убила собственного внука, поскольку боялась, что он оспорит ее права на трон, когда вырастет.

– Верховный жрец лжет. Я никогда не видел этого внука своими глазами, но его растили в одной из башен Ониксовой крепости.

– Селеста и его заперла? – спросила я.

Ярон лишь пожал плечами:

– В каком-то смысле тогда мы все были заперты. Эти черные блестящие стены, – сказал он больше самому себе, – я никогда не забуду.

– Ты знаешь, как его зовут? – тихо произнесла я, когда он закрыл лицо ладонями.

– Нет. Никто не смел говорить о нем вслух. Есть еще кое-что, что вам следует знать об Анкуте, – продолжил он затем, и его плечи заметно напряглись. – Кое-что важное.

Кайла села ровнее, а у меня в желудке все перевернулось.

– Ее магия не была такой слабой, как утверждала Селеста, – поделился ведьмак. – Думаю, одна из причин, по которой она так ненавидела собственную дочь, заключалась в том, что та обладала очень мощным даром. Поэтому королева заперла ее в Караймане. Старалась подавить ее магию. В истории нашей правящей семьи нередки случаи, когда дочь убивает свою мать, чтобы самой стать королевой.

– Я не чувствую ненависти за то, что она с нами сделала, – выдавила из себя Кайла, – но запереть и убить ребенка, которого сама родила…

Она резко замолчала, и Магнус погладил ее по спине.

– У меня была маленькая дочка, – шепотом объяснила стригойка, и у нее на глазах выступили слезы. – Когда я еще была человеком. Она давно уже умерла, а я все еще по ней скучаю. Они отняли ее у меня, а меня принесли в жертву стригоям. Сказали, что я не смогу лучше защитить своего ребенка, но и выбора мне не оставили. Без Николая я бы не пережила первые годы. Мне так хотелось к ней вернуться, но я не могла, она бы меня испугалась. – Положив голову Магнусу на плечо, она неловко перебирала в руках его шарф. – Извини, – всхлипнула девушка с печальной улыбкой. – Я думала, что пережила это.

Магнус поцеловал ее в лоб:

– Такую утрату невозможно пережить.

– Но Анкута нашла способ дать отпор матери, – добавила я, и Кайла благодарно улыбнулась. – Ее душа не отправилась в страну вечного лета, где нашла бы покой. Она осталась здесь. – Я гордилась этой молодой женщиной, которая проявила такую   храбрость, бросив вызов Селесте даже после смерти. – Вот почему она способна материализоваться так ясно и даже разговаривать. Призрак черпает силу из своего прежнего тела.