Знакомство (СИ)

Всё началось с того, что начальник Отдела "А" полковник Горохов Семён Васильевич встретился со своим давним и близким приятелем генерал-лейтенантом Мирошниченко Николаем Гавриловичем за бутылочкой коньяка, рассказал ему о моём существовании, рассказал о ставшем ему известным случае со Светкой Сидоровой (Золотой Рыбкой), которую я в пионерском лагере на раз усыпил в кабинете зубного врача и высказал пожелание заполучить такого сильного гипнотизёра, как я, в свою команду. Генерал Мирошниченко, он является начальником Оперативного Управления (3-е Главное Управление КГБ СССР) пожал плечами и выразился в том смысле, что дело плёвое, и он не понимает, почему друг Сёма до сих пор медлит и не подал соответствующий рапорт. Друг Сёма подлил в его рюмочку сосудорасширяющей жидкости, чокнулся с ним, выпил, закусил кусочком горького шеколада и сказал:

— Завтра рапорт со всеми разрешениями будет лежать у тебя на столе…

А ещё через три дня в магаданском аэропорту приземлился регулярный рейс из Москвы и по трапу на землю сошёл широкоплечий молодой парень в чёрном драповом пальто…

Окно в прошлое

Я быстро шёл, почти бежал, вниз по Ленина, поглядывая по сторонам, прислушиваясь к весёлому посвистыванию снега под ногами пешеходов, к шумам моторов проезжающих по дороге автомобилей, и размышлял. Уже давно, едва мне разрешили выходить на улицу, меня начал мучить один вопрос. А именно: что мне делать, если я вдруг встречу на улице того самого второго бандита, которому пока что удалось избежать поимки?

Уже почти месяц прошёл с того момента, когда он со своими подельниками предпринял попытку похитить Наташу. Его активно искала милиция, но судя по всему, ничего они не достигли. Мы обсуждали с Мариной эту тему и оба сходились во мнении, что скорее всего его в городе уже давно нет.

Или ему удалось как-то обмануть контроль пассажиров в аэропорту, и он уже давно улетел на материк, или же с попутным транспортом уехал далеко по Колымской трассе, устроился рабочим на каком-нибудь прииске и сейчас сидит тихо и не высовывается.

Марина сказала, что в области не так строго действуют обязательные для всех правила приёма на работу, когда гражданин, устраиваясь, обязан предъявить свой паспорт и трудовую книжку.

В любом случае, по её словам, вероятность того, что он остался в Магадане, где каждый участковый давно ориентирован на его розыск, очень невелика. Тем не менее меня не оставляло гадкое чувство, что в один прекрасный день я снова могу нос к носу столкнуться с ним на улице. Та же мысль не покидала и Наташу.

Что делать в этом случае? Снова пытаться одолеть его в честной борьбе? Глупо! То что получилось у меня в первый раз, получилось ценой напряжения всех моих сил, и едва не стоило мне жизни, в другой раз могло и не получиться. Я достаточно трезво оценивал свои силы.

Это Надюшка с Наташей видят во мне героя, способного и впредь защитить их от любой опасности. На деле же я обычный, худенький мальчишка неполных двенадцати лет от роду. Рост у меня 152 сантиметра. Да, реакция у меня отменная, да, я умею двигаться и думать в критических ситуациях очень быстро. Наверняка быстрее большинства взрослых.

Что ещё? Неплохо владею некоторыми приёмами рукопашного боя. Они хороши в случае стычки со сверстниками, но что будет, если какому-нибудь взрослому и массивному противнику удастся ухватить меня за одежду? Всё, я пропал! У меня же что называется «бараний вес» — всего 46 килограммов.

При встрече с опытным противником, да ещё вооружённым ножом, у меня слишком мало шансов уцелеть. Тот бандит, не подоспей вовремя милиционер, своим ножом меня как колбасу нарезал бы — быстро, аккуратно и тонкими ломтями!

Ситуация резко изменилась в тот день, когда я открыл первый проход. Точнее, несколько позже, когда я сообразил, в какое мощное оружие может превратиться обычный открытый проход.

А началось с того, что я задал себе вопрос: что станет с человеком, если он, образно говоря, одной ногой будет стоять здесь, а другой там — по другую сторону прохода, и проход при этом закроется? Понятное дело, искать добровольцев для такого эксперимента я не стал. Не стал пробовать и на себе. Мне пришла в голову идея получше. Улучив момент, когда наш дворник дядя Коля отправится к себе домой, я забрался под лестницу в нашем подъезде, где был составлен весь его инвентарь, выбрал из него метлу с деревянным черенком, открыл маленький, размером с почтовую открытку, проход на свалку типографии, забором примыкающую к нашему двору, просунул туда черенок метлы и закрыл проход.

Черенок в моих руках даже не шелохнулся, но стал короче на добрых тридцать-сорок сантиметров. Я особо не примеривался, когда просовывал его в ярко светящееся в темноте прямоугольное отверстие. Срез на конце укороченного черенка был ровным и на ощупь казался отполированным. Под лестницей было темно, а выходить с метлой на свет я побаивался. Быстро поставив метлу, точнее то, что от неё осталось, на прежнее место, я покинул экспериментальный участок.