Знакомьтесь, литература! От Античности до Шекспира

В этом хаосе некто Пандар, троянский лучник, накладывает стрелу и целится в Менелая. Разумеется, его надоумила это сделать Афина, вовсе не заинтересованная в прекращении войны; Пандара прикрывают щитами троянцы, и вот, после подробнейшего описания характеристик натянутого лука, стрелы и обещаний богатых жертв Аполлону, выстрел сделан. Стрела попадает в застежку брони Менелая, которая образует двойной слой защиты, пробивает ее насквозь, но лишь ранит царя Спарты. Льется кровь; Агамемнон в отчаянии зовет врача для раненого брата; клятвы нарушены, и начинается кровавая битва.

^{Отьезд Гектора. Гравюра 1786 г.}

«Рати, одна на другую идущие, чуть соступились,
Разом сразилися кожи, сразилися копья и силы
Воинов, медью одеянных; выпуклобляшные разом
Сшиблись щиты со щитами; гром раздался ужасный.
Вместе смешались победные крики и смертные стоны
Воев, губящих и гибнущих; кровью земля заструилась».

Эпическое стремление к подробности диктует особенности описаний сражений: здесь почти нет общих планов, битва распадается на бесконечный ряд поединков, и мы, словно бы вместе с кровожадными керами, похищающими души убитых, реем меж схваток, наблюдая все предельно детально, пугающе реально и страшно близко. Жестокие удары копий пробивают черепа, выворачивают внутренности, бьют в пах:

«В голову около тыла копьем поразил изощренным.
Медь, меж зубов пролетевши, подсекла язык у Педея:
Грянулся в прах он и медь холодную стиснул зубами».

Или:

«Быстро в десное стегно поразил копием, — и глубоко,
Прямо в пузырь, под лобковою костью, проникнуло жало:
С воплем он пал на колена, и падшего Смерть осенила».

И еще:

«…и пику вонзил средь утробы; на землю
Вылилась внутренность вся, — и мрак осенил ему очи».

Достается и тому самому Пандару, который, всем на беду, пустил роковую стрелу в Менелая:

«Так произнес — и поверг; и копье направляет Афина
Пандару в нос близ очей: пролетело сквозь белые зубы,
Гибкий язык сокрушительной медью при корне отсекло
И, острием просверкнувши насквозь, замерло в подбородке».

В ближнем бою в ход идут топоры и мечи:

«Выхватил медный красивый топор, с топорищем оливным,
Длинным, блистательно гладким, и оба сразилися разом:
Сей поражает по выпуке шлема, косматого гривой,
Около самого гребня, а тот наступавшего по лбу
В верх переносицы: хряснула кость, и глаза у Пизандра,
Выскочив, подле него на кровавую землю упали»

…а потом и тяжелые камни:

«Камнем Энея таким поразил по бедру, где крутая
Лядвея ходит в бедре по составу, зовомому чашкой;
Чашку удар раздробил, разорвал и бедерные жилы,
Сорвал и кожу камень жестокий. Герой пораженный
Пал на колено вперед; и, колеблясь, могучей рукою
В дол упирался, и взор его черная ночь осенила».

Однако Энею, несмотря на открытый перелом коленного сустава, удалось избежать смерти: на помощь пришла его мать, Афродита, и понесла прочь из битвы, подальше от поразившего Энея камнем Диомеда, как раньше спасла Париса от рассвирепевшего Менелая. Но в этот раз досталось и Афродите: развоевавшийся Диомед ударил ее копьем и ранил в ладонь. Бедняжка, залившись слезами, унеслась с поля битвы; раненого Энея прикрыл Аполлон, но Диомед атаковал и его, в ярости нападая раз за разом, и отступил от бога только тогда, когда тот на него прикрикнул:

«Вспомни себя, отступи и не мысли равняться с богами,
Гордый Тидид! никогда меж собою не будет подобно
Племя бессмертных богов и по праху влачащихся смертных!»