Знамение змиево

Суть легенды в следующем: некогда иудеи отняли у апостола, не названного по имени, свиток, в котором перечислялись двенадцать пятниц года, при соблюдении поста в которые человек получает различные духовные блага и прощение грехов. Однажды некий христианин (Ельферий) состязался в мудрости с иудеем-философом (Тарасием) и от сына этого иудея получил перечень двенадцати пятниц. До того иудеи сговорились хранить содержание свитка в тайне от христиан, и за раскрытие этой тайны юноша-иудей поплатился жизнью.

Возможно, это связано с тем, что пятница – день крестных мучений Христа, отчего она и была особенно почитаема с первых веков христианства. Возможно, в честь Страстной пятницы получила имя от своих благочестивых родителей святая Параскева Иконийская (в III веке). В языческих же верованиях пятница считалась днём какой-то из главных богинь (Фрейи, например), и это стало причиной необычайной популярности на Руси именно святой Параскевы, которая, как святая, среди прочих ничем особенным не выделяется. Само сочетание «святая пятница» для язычников имело особый смысл. Таким образом, и христиане, и язычники имели основания почитать пятницу, и в средневековом русском культе двенадцати пятниц мы видим тесный сплав того и другого.

На русской почве легенда о двенадцати пятницах приобрела популярность, сам счёт этих пятниц имел разные варианты. Причём часть из них отсчитывалась в зависимости от Пасхи (то есть каждый год они выпадали на другое число и даже иногда в другом месяце), а часть – перед праздниками, закреплёнными за определённым числом. Здесь движение тоже было, но в меньшем разбросе, например, если Петров день – всегда 29 июня, то последняя пятница перед ним могла быть 24 июня, 23-го, 22-го. К тому же они распределялись по календарю неравномерно: промежуток мог составлять как одну неделю, так и четыре-пять, и даже восемь. На некоторые месяцы священных пятниц приходилось по две (если не три), каким-то месяцам «не хватило».

Итак, имеем две системы почитания 12 пятниц года: языческую-реконструированную и апокрифическую-христианскую. Они частично совпадают по числам в календаре, но христианские праздники как таковые частично совпадают с языческими. Зато требования к верующим эти две «компании пятниц» предъявляют разные: христианские пятницы требуют соблюдения поста и обещают взамен спасение души и защиту от земных бед, а языческие – запрещают определённые виды женских работ, грозя наказанием чисто физическим (Пятница придёт и веретеном истыкает или будет «давить» ночью во время сна). Языческие пятницы привязаны к состоянию природы и к зависящим от них полевым работам / обрядам семейно-брачного цикла, а христианские находятся в зависимости в первую очередь от Пасхи и других христианских праздников.

Итак, что же было раньше, что из чего возникло, христианские пятницы из языческих или наоборот? Академик вполне явственно даёт понять, что языческие пятницы были раньше, а христианство лишь слегка их «переодело» в свои одежды, как языческая Мокошь полностью сохранилась в качестве предмета культа, лишь приняв имя Параскевы Пятницы. «Возможно, что в нём отразились какие-то весьма архаичные, дохристианские расчёты ежемесячных календ, частично видоизменённые церковным пасхальным календарём» (Рыбаков Б. А. Язычество древних славян). То есть это церковный календарь изменил «языческие календы». Если они существовали, то, может, и изменил. Но более вероятным мне представляется языческое влияние, оказанное на христианский по происхождению обычай почитать пятницу. В таком виде «культ пятниц» стал прекрасным образцом «народного православия», где язычество и христианство так прочно слились, что теперь не разберёшь, у кого откуда какие конечности растут (пост ради спасения души соединился с запретом на некоторые женские работы).

Присвоение пятницам личных имён – моё собственное изобретение, но сделанное не совсем на пустом месте: хорошо известно, что языческое сознание охотно вырабатывало мифологических персонажей, являющихся олицетворением некоего праздника. Отсюда Пятница, Середа, Варвара, Неделька (воскресенье) – нечто вроде малых богинь, следящих за тем, чтобы женщины не занимались запрещёнными работами в определённые дни. В апокрифах известны среда и пятница, выступающие в виде особых ангелов, то есть тоже персонифицированы. Сюжетов такого рода много, но не Параскева же Иконийская, мученица III века, колола веретеном русских крестьянок, прявших в неурочное время!

Кроме этих двенадцати пятниц, традиция знала и девять либо десять «торговых пятниц», которые считались подряд после Пасхи. Частично они могли совпадать с «великими годовыми пятницами».

* * *