Знаменитые русские о Неаполе

«С восьми часов Бунин читал превосходно написанный рассказ о матери и сыне: мать умирает с голода, а сын ее, лентяй и бездельник, пьет, пьяный пляшет на ее могиле, а потом ложится под поезд, и ему отрезает ноги. Все это в высшей степени красиво сделано, но – производит угнетающее впечатление… Потом долго спорили о русском народе и судьбах его».

Сохранились воспоминания об этом вечере и жившей тогда на Капри Е. Викторовой:

«Пасмурный зимний день. Дует сырой, липкий ‹ветер› сирокко. Свирепо хлещет в окна дождь. В огромном кабинете Л. М. ‹Горького› мрачно, на всем лежит серый отсвет. Кажется холодно, хотя большой камин пылает жарким багровым пламенем. Окна затянуло паром от поданного в кабинет самовара. Повар Катальдо в белом фартуке бесшумно устраивает раскинутый у камина чайный стол. Публики набралось много… Все расположились чинно на диванах и стульях. Л. М. сел у камина в свое любимое деревянное кресло, а его место возле стола занял маленький, зеленовато-желтый, похожий на мумию И. А. Бунин… Бунин откашлялся и начал читать… И вот мы все перенеслись из дождливого дня на острове Капри в глухую русскую деревню, утопающую в знойных лучах июльского солнца… Когда Бунин прочел, как распорол бык живот старухе, у А. М. незаметно потекли слезы. Рассказ окончен. Мы все сидели подавленные. А. М. встал, подошел к маленькому Бунину и будто окутал его своей широкоплечей фигурой: „Иван Алексеевич! Ну и хорошо же!.. – восторженно проговорил Горький, обнимая Бунина. – Вот как нужно писать! – обратился он к нам. – Учитесь! Дайте прочту!“ Он еще раз перечитал яркие места».

Сам И. А. Бунин существенно иначе описал этот новогодний вечер на вилле «Серафина» в письме брату:

«Под Новый год читал у Горького. Все очень хвалили, сам Горький – сдержанно, намекнул, что России я не знаю, ибо наши места – не типичны, „гиблые места“… Думаю, что Горький полагает, что касаться матерей, души русского народа – это его специальность, он даже Гоголя постоянно толчет с дерьмом за „Мертвые души“ – писал Гоголь Ноздревых да Собакевичей, а Киреевского, Хомякова, Бакунина – проглядел».

В истории русской литературы так и осталось загадкой, как умел Бунин, живя на Капри, в дорогом отеле с видом на море, писать и писать столь «тяжелые рассказы» из русской жизни. В 1947 г. известный русский писатель-эмигрант М. А. Алданов, пытаясь проникнуть в тайну этого парадокса, прямо спрашивал об этом в письме к Бунину: