Знание-сила, 1999 № 02-03 (860,861)

Проделаем небольшой мысленный опыт: уберем Луну с неба. Что будет с приливами? Мощное поле тяготения Солнца, взаимодействуя с полем Земли, прочно удерживает нашу планету на замкнутой орбите. Схематически Землю можно представить так: на одной стороне – материки, на другой – океан. Вращаясь вокруг собственной оси, Земля поворачивается к Солнцу то одной стороной, то другой. Пока силы взаимного притяжения действуют с поверхности суши, все понятно, но как быть с водой? Приходится признать, что поверхность океана также обладает тяготением, тем самым поднимая уровень океана иной раз до восемнадцати метров, до тех пор, пока находящаяся под поверхностью огромная масса воды не уравновесит силу притяжения. При переходе сил тяготения с воды на берег поднятая масса воды обрушивается вниз, и начинается отлив. При этом возникает новая волна, бегущая по земной поверхности, высотой порой до полуметра.

Тяготение Солнца, простирающееся «до самых до окраин» Солнечной системы, удерживает на орбите последнюю, девятую планету Плутон, до которого около шести миллиардов километров.

А теперь, закончив наш мысленный опыт, вернем Луну на свое привычное место. Если Солнце – небольшой арбуз, Земля – горошина, а Луна – зернышко проса, то что ее тяготение по сравнению с тяготением Солнца?

Нельзя сказать, что Луна не играет никакой роли в процессах, происходящих на Земле. Конечно, ей не под силу соревноваться с Солнцем, но с водичкой она поиграть может: роль ее сводится к изменению географии приливов, накладывающихся на основные приливы под воздействием тяготения Солнца. Правда, толчки тяготений отзываются на ней самой, и Луна кланяется вверх и вниз, покачиваясь в разные стороны. В общем, старается, как может.

Остается понять, почему приливы происходят дважды в сутки. 1де тот аппарат, который дирижирует приливами? Он на самой Земле. Часть материков можно условно считать единым массивом. Таковы Евразия и Африка. Другая группа – материки Америки. Их разделенность океанами с чередованием за каждый оборот Земли – это и есть «детали» того командного аппарата, который дважды в сутки включают и выключают приливные волны. При взгляде на карту полушарий вывод этот сомнений не вызывает.

От весов – к компьютерам

Персональный компьютер (ПК) американской фирмы ИБМ – IBM PC стал стандартом не сразу, и пальма первенства в этом деле принадлежала какой- то малоизвестной компании, вскоре уступившей место на рынке более успешной «Эппл» («Яблоко») с ее широко известным «Макинтошем», или просто «Маком». И только когда были задеты профессиональное честолюбие и престиж крупнейшей корпорации, в ИБМ начались глобальные сдвиги по разработке собственного ПК и завоеванию львиной доли рынка при сбыте малютки «Компи».

Попутно стоит сказать, что и сама ИБМ делала первые шаги не на стезе счетных машин. Удивительно, но под своим давно забытым первоначальным названием она занималась производством… весов для мясников и настольных часов. Затем она занялась счетно-перфорационными машинами – до 1924 года имела логотип «Компьютинг-табьюлейтинг-рикординг компани». После этого она сменила вывеску и поныне именуется «Интернэшнл бизнес машинз», или ИБМ для краткости.

Новое дело заработало невиданными в экономике США темпами, когда в 1980 году в американском городе Бак-Рейтон был организован ее филиал «Энтри системз» (в переводе – «Входные системы»). В его руководство вошли одиннадцать опытных инженеров-айбиэмовцев. Это был, пожалуй» самый яркий пример «бизнеса в бизнесе». Во имя успеха и прибыли им разрешалось все: закупка комплектующих на стороне, ведение переговоров на любых условиях, назначение цен, распределение продукции повсюду в США и в мире. Результат не заставил себя ждать. И теперь некоторые подразделения ИБМ, будь они самостоятельной компанией, могли бы попасть в число пятисот ежегодно приводимых в журнале «Форчун» крупнейших по доходам фирм.

Талант – единственная новость, которая всегда нова.

Б. Пастернак

Екатерина Демидова

Великолепная пятерка

В октябре этого года Нобелевская премия по физиологии и медицине присуждена трем американским исследователям – Роберту Форчготту, Фериду Мьюрэду и Луису Игнарро – за открытие роли «оксида азота как сигнальной молекулы в сердечно-сосудистой системе». Читая газетные сообщения об очередных нобелевских лауреатах,, невозможно представить себе,, каким невероятно напряженным, сложным и одновременно великолепным маршрутом пришли они к этому дню. Какие блестящие спутники их сопровождали! Сколько интереснейших экспериментов ручейками влилось в общее русло и превратилось в бурное научное течение, которое сегодня называют «биологией оксида азота»!

Об этом наш корреспондент Екатерина Демидова беседовала с доктором биологических наук, профессором А. Ф. Ваниным.