Знание-сила, 2000 № 02 (872)

И все же факт остается фактом — с начала семидесятых конструкторская мысль в СССР постепенно стагнировала. Борис Арташесович вспоминает происходившее довольно зло: «Расчет был на то, что можно будет наворовать много матобеспечения — и наступит расцвет вычислительной техники. Этого, конечно, не произошло. Потому что после того, как все были согнаны в одно место, творчество кончилось. Образно говоря. мозги начали сохнуть от совершенно нетворческой работы. Нужно было просто угадать, как сделаны западные, в действительности устаревшие, вычислительные машины. Передовой уровень известен не был, передовыми разработками не занимались, была надежда на то, что хлынет матобеспечение… Вскоре стало ясно, что матобеспечение не хлынуло, уворованные куски не подходили друг к другу, программы не работали. Все приходилось переписывать, а то, что доставали, было древнее, плохо работало. Это был оглушительный провал. Машины, которые делались в этот период, были хуже, чем машины, разрабатывавшиеся до организации ВНИИЦЭВТа».

Что можно возразить на это? Представляется, что Б.А. Бабаян в целом прав. Стандартизация и совместимость, конечно, замечательная штука — если они применяются творчески. В условиях, когда существовало множество разных коллективов, некоему координирующему органу следовало бы взять на себя функции посредника по выработке важнейших направлений, стандартов совместимости повторяющихся узлов, разработке протоколов взаимодействия различных систем с учетом интересов всех сторон. В общем, действовать так, как действуют сейчас во всем мире, когда даже злейшие конкуренты объединяются, чтобы выработать единые стандарты. А тупое и незаконное (или полузаконное) копирование ведет только к безнадежному, притом запланированному, отставанию, как это и случилось. Точно та же история наблюдалась позднее и в производстве микросхем, в том числе и микропроцессоров.

Представляется, однако, что главная причина лежит гораздо глубже, чем просто когда-то принятое неудачное решение. Основной вопрос тут такой: а почему эти решения вообще стали возможны?

И мы неизбежно упираемся в политику, все в ту же уже навязшую в зубах проблему плановой и рыночной экономики. В рыночной структуре наведением порядка занимается сам рынок — лучшие модели выходят вперед *, каждый производитель находит собственную нишу. Вообще в условиях нормальной, рыночной экономики пиратское копирование чужих разработок может быть, понятно, выгодным — если это делать быстро и вовремя. Если выгодно копировать — будут копировать, и еще как! И законно, и незаконно, и полузаконно. (Я сам покупал еще в 1994 году сингапурский по-пате, который отличался от знаменитого Epson LX-800 только названием — TM-800. В остальном он был точной и явно незаконной копией прототипа.) Но при малейшей возможности конкуренты безжалостно оставят авторов идеи позади, присвоив все лучшее и отбросив все худшее. Наиболее известный пример — история И Б М-совместимых компьютеров, которые ИБМ выпустила из рук, возжелав стать монополистом в их производстве. И стала все больше отставать от конкурентов, принимая ни с чем несовместимые решения, которые к моменту их воплощения уже устаревали. вместо того чтобы служить ориентиром для других. И ей пришлось отказаться от положения лидера, заняв свое, вполне рядовое место среди остальных. Такая же история, даже еще более драматическая, произошла и со второй знаменитой фирмой-производителем ПК, Apple — упрямое нежелание лицензировать свои продукты и делать все самой плюс отсутствие новаторских идей едва не погубило знамен тую фирму, пока в нее не вернулся отец-основатель Стив Джобс, после чего Apple снова встала на ноги, да еще как! — в течение чуть ли не полугода вернув себе свои законные пять процентов рынка.

Представляется, что решение о масштабном копировании импортных образцов лежит вполне в духе застойных времен, недаром по времени это совпадало со становлением брежневского застоя. Пожалуй, никто в мире не будет пытаться получить глобальное (а не сиюминутное) преимущество над конкурентами путем непрерывного незаконного воспроизводства продукции этих самых конкурентов. В лучшем случае так можно заработать немного денег. Но ведь в данном случае речь идет о преимуществе не конкурентно-экономическом, а военно-политическом, в рамках холодной войны.