Знание-сила, 2000 № 07 (877)

Что же установил Лоренц? Крысы, помещенные в клетки, действительно дерутся и загрызают слабых. Но дальше между стаями возникают нейтральные полосы, на которых «вырастают» цветы любви, вполне в духе хиппи, призывавших заниматься любовью, а не войной. Именно там, на нейтральных полосах скрещивались пары из разных враждующих стай. Так Лоренц пересмотрел те положения о территории, которые прежде были положены в основу этологии.

Речь идет о том, что агрессия определяется не территорией или ее нарушением со стороны чужака, а – в духе того времени – пищевыми ресурсами. Где больше биопродуктивность, там больше популяций. Подобный вывод вполне в духе людей, переживших войну и голод. Но биология намного сложнее.

Позднее сформулировалась идея сексуально-привлекательных феромонов, а также открыты знаменитые «леки» – площадки спаривания. Перенос лековой земли [ (каких-то пары лопат), пропитанной мочой самки, пахнущей феромонами, привлекает самцов ничуть не меньше самой восприимчивой самки.

Потом были открыты сложные взаимоотношения самок североафриканских подземных крыс. Первая в иерархии самка приносит потомство и забивает других самок, которые из-за стресса остаются бесплодными. Гибель или изъятие альфа-самки из стаи приводит-к тому, что ее место занимает одна из недоразвитых «яловых» ювенильных товарок, которая после занятия трона становится половозрелой и восприимчивой к самцам. К тому же у нее резко разрастаются спинные позвонки, что приводит к ее росту и увеличению массы. И агрессивности по отношению к оставшимся…

У приматов альфа-самка тоже агрессивна по отношению к нижестоящим в иерархии. Однако это вовсе не означает, что она приносит большее потомство: стресс борьбы резко снижает ее фертильность, то есть плодовитость. Да и мозг приматов устроен сложнее, нежели у грызунов. Можно упомянуть о чрезвычайно развитой у человека и обезьян миндалине – мощной группе клеток (ядра), локализующейся в глубине височной доли.

К миндалине в последнее время привлечено большое внимание ученых, поскольку она управляет и нашими эмоциями, и ощущением страха, и социальностью индивида. Вполне возможно, что когда Фрейд говорил о подсознательном, он имел в виду структуру, подобную именно височной миндалине, с помощью которой мы оцениваем выражение лица человека и степень его угрозы именно для нас.

Современная компьютерная техника позволила ученым заглянуть в глубь живого мозга. И тут открылись уникальные веши. При исследовании мозга 22 убийц выявилось, что у трех четвертей резко снижена активность в лобных долях: когда смотришь на компьютерные картинки, мозг убийцы просто не светится, в то время как у обычного человека лобный полюс буквально «горит», что свидетельствует о высокой активности клеток лобной коры.

И здесь – внимание, родители и воспитатели!

Если наказание сильное, оскорбительное, жестокое, результат будет прямо противоположный. Маленькие наблюдатели будут обижать куклу еще чаще, чем в том случае, когда никакого наказания не было. А вот если санкция за «агрессию» была умеренной (прекращение агрессивного действия, неодобрение), дети в большинстве своем вообще не проявляют агрессии, а спокойно продолжают играть с игрушками.

Косвенное научение через чужой опыт позволяет расширить поведенческий репертуар, но главное – раз это показано и сказано, это уже приемлемо, поскольку это есть. За наблюдение не надо расплачиваться сразу болью, виной, наказанием. А если учесть, что всякое появление на телевидении воспринимается как положительный факт (привлечение внимания), а наказание всегда отсрочено, то никакие кары, обещанные в будущем, не удерживают от запуска данной модели поведения. В экспериментах с Бобо наказание следовало сразу за демонстрацией агрессии, и это важное отличие от показа горячих событий и уж тем более от пессимистических заявлений журналистов, что, как всегда, преступление останется безнаказанным. Это и есть скрытое поощрение насилия, какими бы социальными оправданиями оно ни прикрывалось. Похоже, что если мы в такой степени зависим от представления поведенческих образцов, нашим журналистам надо бы проделать эволюцию в своем сознании.

К счастью, новая теория не утверждает, что мы – сборище индивидов, которые постоянно испытывают потребность или побуждение к насилию. Мы можем вздохнуть свободно и не бояться себя. Если агрессия проявляется только в определенных социальных условиях да еше и при наличии в сознании образцов агрессивного поведения, у нас появляется шанс влиять на эти условия, изменять их и изменять образцы поведения. Кто сказал, что мы легко обучаемся только агрессивному поведению?

Исследования продолжаются. Есть данные о том, что можно обогащать свой поведенческий репертуар новыми моделями поведения неагрессивного типа. Энергия возбуждения может находить и позитивный выход.