Знание-сила, 2000 № 07 (877)

Когда летишь на самолете над Приамурьем и видишь безлюдные горы, покрытые густой тайгой, трудно поверить, что здесь жили когда-то предки охотников безлесной арктической тундры. Еще сложнее представить, что в этих таежных краях проходила в древности граница Океании, и местные племена были частью народов огромного мира, простиравшегося от устья Амура до Австралии и Новой Зеландии.

И уж совсем невероятным кажется, что в глухих лесных чащобах, на краю ойкумены существовала в течение многих столетий мощная и яркая культурная традиция.

Тем не менее это так. Каждое из этих предположений находит все более веские подтверждения, а новые данные позволяют объединить их в своеобразный «амурский треугольник», не менее интересный, чем знаменитый «бермудский». И если споры о «бермудском треугольнике» еще далеки от завершения, то ключ к разгадке «приамурского феномена», как мне представляется, найден. Ключ этот – культура «одетых в рыбью кожу».

Первые письменные свидетельства о «рыбьекожих» сохранились в китайских хрониках династии Хань, правившей Поднебесной империей с III века до новой эры по III век новой эры. «В двухстах ли от Хэлуна на север есть хребет, называемый Тайбаньшай, – сообщал в донесении о поездке к «северным варварам» китайский чиновник. – От сего хребта на север через тринадцать дней пути лежат горы Цили. Еще на север через семь дней пути река Лосян. Еще через пятнадцать дней на север река Тайлушуй. Еще через восемнадцать дней пути на северо-восток лежат владения уцзи…».

Уцзи – древнее название одного из дальневосточных племен. Это их, аборигенов Приамурья, называли в Китае «одетыми в рыбью кожу». Народы Амура действительно шили из нее одежду, обувь и даже паруса лодок. Кожа лососевых обладала в глазах таежных охотников и рыболовов массой достоинств. Она была прочной, легкой, не пропускала воду; ее можно было украсить вышивкой, аппликацией, росписью.

Правда, выделка рыбьей кожи была исключительно сложной, кроме того, требовалось большое количество рыбы. Но древним обитателям Приамурья эти задачи были по силам. Ежегодно из океана приходят в Амур на нерест кета, таймень, горбуша, другие виды лосося. Человек научился использовать несметные рыбные ресурсы великой дальневосточной реки, вероятно, еще в древнем каменном веке. Позднее, в неолите стабильные запасы пищи, которые давала рыбная ловля, стали главной экономической основой «цивилизации рыбьекожих».

Народы Амура значительно раньше, чем родственные им жители Восточной Сибири, перешли от кочевого к оседлому образу жизни. В отличие от охоты, рыбная ловля, добыча идущей вверх по реке, «проходной» рыбы не требовала постоянных перемещений, в дальневосточной тайге возникли многочисленные поселения. Оседлость, в свою очередь, способствовала дальнейшему развитию материальной и духовной культуры, более сложными становились социальные отношения. Здесь, в амурских селениях, давно оставленных людьми, и удается отыскать наиболее ранние следы «одетых в рыбью кожу».

Уже в IV тысячелетии до нашей эры в Приамурье существовала культура «рыбьекожих».

Археологические раскопки просторных, углубленных в землю жилищ эпохи нового каменного века позволили уточнить абсолютный возраст культурной традиции амурских рыболовов: он оказался значительно более древним, чем можно было судить по письменным источникам.

Как жили эти люди шесть тысяч лет назад? Их рыбацкие селения были хорошо укреплены. Во главе общин стояли вожди и шаманы, и роль их была исключительно высока. Свидетельствует об этом широкое распространение «культа черепов». На берегах Амура и Уссури обнаружены наскальные рисунки, изображающие личины с большими, круглыми глазницами. Нередко загадочные лики покрыты орнаментом из концентрических кругов и плавно изогнутых линий. Иногда от человеческих голов отходят в разные стороны, словно солнечные лучи, извивающиеся змеиные тела. Подобные петроглифы были связаны с верой амурских народов в особую, магическую силу, которой обладали останки умерших родоначальников, вождей и жрецов. По данным этнографии, еще в недавнем прошлом на Дальнем Востоке тела ушедших из жизни шаманов препарировались. Их головы отделяли от туловища, мумифицировали и хранили в тайных, известных лишь посвяшенным местах.