Знание-сила, 2000 № 07 (877)

Обильный декор указывает на ритуальное назначение сосудов. Их формы и особый, спиралевидный и зигзагообразный орнамент – свидетельство древних контактов гончаров Приамурья и Китая проходивших обряд инициации. По наблюдениям этнографов, у народов Приамурья существовал многочисленный пантеон женских божеств, и разгадать семантику древних изображений непросто. С уверенностью можно говорить о другом: иконографические особенности фигурки из низовий Амура сближают ее с ритуальной скульптурой айнов – одного из самых загадочных народов планеты.

Айны в наши дни живут на лишь на севере Японии, на Хоккайдо, но еще несколько десятилетий назад их можно было встретить на Сахалине, на Курилах и даже на юге Камчатки. По своему внешнему облику айны резко отличаются от других жителей Дальнего Востока: у них смуглая кожа, большие глаза, волнистые волосы. Язык айнов не похож ни на один из известных науке языков. Многие исследователи считают их выходцами из экваториальных широт, дальними родственниками аборигенов Австралии.

Продвигаясь на север вдоль азиатских побережий Тихого океана, айны около пятнадцати тысяч лет назад достигли южных островов Японского архипелага. Позднее, в VII тысячелетии до новой эры, они поселились на Хоккайдо, а оттуда уже было рукой подать до Сахалина и устья Амура. Жизнь на берегах морей способствовала формированию у айнов уникальной культурной традиции – «аквакультуры». Одним из ее компонентов, наряду с рыболовством и собирательством съедобных водорослей, было выращивание моллюсков. Раскопки раковинных куч, оставшихся рядом с древними айнскими поселениями, позволяют сделать вывод, что ныряльщики за моллюсками тщательно сортировали добычу и отпускали молодь. По всей вероятности, ее бросали в воду в специальных местах, на подводных «плантациях», неподалеку от селений, там, где спустя какое-то время моллюсков было несложно собирать.

Возможно, еще в далекой древности айны заметили, что устрицы предпочитают селиться на камнях, в пустых раковинах, а также на случайно попавших в море фрагментах керамики. Кто знает, может быть это наблюдение стало для айнов дополнительным стимулом развития керамического производства. Так или иначе – черепки от разбитой посуды разбрасывали на мелководье, чтобы потом легче было собрать «урожай». А керамика айнов появляется еще в X тысячелетии до новой эры, задолго до того, как она стала известна большинству народов планеты.

Проникновение айнов в низовья Амура подтверждается не только сходством глиняной скульптуры Приамурья и Хоккайдо, но также данными антропологов и лингвистов. Айнские элементы прослеживаются в физическом облике и в языках современных жителей дальневосточной тайги. Знакомство народов Амура с аквакультурой сыграло, по всей вероятности, роль мощного катализатора, ускорившего становление на Дальнем Востоке речного рыболовства. Анализ петроглифов Сакачи-Аляна, других наскальных рисунков Приамурья, запечатлевших не только умерших шаманов, но и многочисленные сцены охоты на таежных животных, свидетельствует, что этот процесс был достаточно долгим. Понадобилась не одна тысяча лет, прежде чем бродячие лесные охотники стали оседлыми жителями рыбацких селений и на Амуре возникла специализированная культура «одетых в рыбью кожу». Стать «рыбье кожи ми» народы Дальнего Востока могли, вероятно, и без импульсов «извне», однако культурные связи с айнами значительно ускорили эволюцию местной культуры.

Развитию в крае речного рыболовства способствовала, по-видимому, не только айнская, но и малайско-полинезийская волна, достигшая низовий Амура в III тысячелетии до новой эры. Главный ее «удар» пришелся на Японские острова, но часть переселенцев с юга, несомненно, осела в Приамурье. Именно этим обстоятельством объясняется своеобразие расового типа современных амурских народов, которых, наряду с жителями прибрежных районов Восточной Азии и Индокитая, антропологи относят к тихоокеанским монголоидам.

Контакты жителей Дальнего Востока с «морскими скитальцами» имели и другие последствия: на побережьях Охотского и Японского морей возник морской зверобойный промысел. Охота на тюленей, котиков, морских львов требовала немалых специальных знаний, зверобоям нередко приходилось надолго выходить в океан. Становлению этой сложной культурной традиции способствовали мореходные навыки пришельцев из тропических широт и, конечно же, вековой опыт рыболовов и охотников Приамурья. Не случайно наиболее древние гарпуны морских зверобоев Северной Пацифики восходят к острогам, применявшимся на Амуре при лучении идущей на нерест рыбы, а у «Таежной Нефертити» есть аналоги в древнеэскимосской скульптуре. Наиболее близки амурской богине амулеты из моржового клыка, обнаруженные на острове Св. Лаврентия в Беринговом проливе.