Знание-сила, 2002 № 01 (895)

Но женщины у власти – это лишь одна из причин «женского» явления в России. А явление было и в прямом, и в фигуральном смысле. Речь у нас пойдет о женщине, по-своему выдающейся, о Наталии Борисовне Долгорукой, чья жизнь и судьба не менее замечательна, чем жизнь и судьба знаменитой княгини Екатерины Дашковой, хотя совершенно в ином роде. Скажем вначале, почему могли вообще появиться в России такие женщины, какой была Дашкова, – блестяще образованной, со знанием многих языков, утонченной и абсолютно внутренне свободной, решающей и строящей свою судьбу так, как сама разумеет. Это относится в полной мере и к Наталии Долгорукой, которая построила ее по высшим нравственным меркам и законам.

На рубеже XVI1-XVIII веков в России произошла революция, аналогов которой мы, пожалуй, не найдем во всей мировой истории. Правда, она не привела к смене общественного строя, но изменила нечто едва ли не более значительное. За исторически ничтожный отрезок времени, буквально на глазах одного поколения поменялся весь уклад жизни большинства русских людей: они стали иначе одеваться, говорить, общаться друг с другом, иначе проводить время, иначе писать, читать иные книги, жить в иных домах и даже по иному календарю. Это ли не революция? Более того, и пожалуй, самое главное – у них возникли иные представления о жизни, иные жизненные идеалы, они стали иначе мыслить. На смену средневековому сознанию с сильной русской спецификой пришло сознание нового времени. Пришло из Европы, где оно постепенно развивалось по крайней мере со времен Возрождения и сильно ускорилось благодаря Великой французской революции.

В России, правда, семена нововременного сознания попали в плохо приспособленную почву, их прихватило русским морозцем и все-таки хоть и очень своеобразные, всходы были…

И пожалуй, лучше всего это видно на жизни женщины. Ее положение резко изменилось уже после петровских реформ. Именно они заставили ее снять кокошник, переодеться в платье с декольте, научиться европейским танцам и искусству светской беседы. Понятно, что многолетнее пребывание на российском престоле особ женского пола также способствовало женской эмансипации. В это время роль женщины чрезвычайно велика. Французский посол в России граф Сегюр в своих знаменитых мемуарах говорил даже о большей образованности русских женщин, «говоривших на четырех или пяти языках, умевших играть на разных инструментах и знакомых с творчеством известнейших романистов Франции, Италии и Англии» по сравнению с их отцами, мужьями и братьями.

Княгиня Наталья Борисовна Долгорукая

Русский историк B.C. Иконников насчитал до 70 женщин-писательниц, живших в России во второй половине XVIII века, а В.О. Ключевский писал, что именно «женщины давали тон светской жизни, вмешивались в дела мужей и давали им направление», правда, отмечал туг же, что «женовластие не подняло женщины в свете, а только повело к расстройству семейной жизни».

С этим можно было бы и поспорить, но дело в другом. Главное, важное для нас, что воспитание и образование Дашковой – первой и последней женщины-президента Академии наук [* Статья о Е-Р. Дашковой – см. в «Знание – сила». 2001, №3] мало отличалось от того, которое получали многие ее соотечественницы в XVIII веке. Они вполне вышли на простор жизни и столкнулись со всеми возможными, подчас же почти невозможными трудностями, обстоятельствами, а иногда – роком.

Одной из таких замечательных русских женщин XVIII века, но совсем в ином роде, чем Дашкова, была Наталья Борисовна Долгорукая. Она оставила свои воспоминания – «своеручные записки», как они называются. Правда, коротенькие, бесхитростные, написанные очень изяшным, красивым языком. Русским языком XVIII века Это важно, потому что, скажем, мемуары Дашковой написаны по-французски, как и мемуары Екатерины II. Наталья Борисовна писала по-русски, языком очень образным, ярким, и уже по этой причине чтение «Записок» доставляет большое удовольствие. Они абсолютно чистосердечны и искренни и потому позволяют проникнуть во внутренний мир этой женщины.