Знание-сила, 2002 №09 (903)

Сдержанно назвав рану, нанесенную Сталиным Красной армии, «полусмертельной», О.Ф. Сувениров разъяснил, что «просто физически залечить (ее) за пару предвоенных лет было невозможно, какие бы неимоверные усилия ни прилагались». С горечью он добавил: «…Опозорить, уволить, а то и уничтожить командира полка, дивизии, корпуса можно было в те годы практически одномоментно, а чтобы подготовить его в соответствии с требованиями современной войны, нужны были даже не одно десятилетие, а полтора-два. А у нас месяцы считанные оставались…».

В этом году исполняется 65 лет первому и, пожалуй, самому свирепому этапу разгрома Красной армии руками Сталина и его присных. Потеряв около сорока тысяч командиров и специалистов, армия была обезглавлена: таких потерь она не понесла даже в тяжелейшие годы Второй мировой войны.

Июнь 1937 года – начало этого разгрома.

Выпущенная журналом «Нева» книга Юрия Финкельштейна «Свидетели обвинения» посвящена предыстории разгрома, его центральному пункту – процессу над Тухачевским, Якиром, Уборевичем и другими генералами, а также ближним и дальним последствиям. Последствия эти, увы, не заставили себя долго ждать: гром грянул ровно через четыре года, в июне 1941-го.

Книга написана вдумчивым исследователем и при этом читается с большим увлечением. Она вносит ряд новых акцентов в представление о событиях той эпохи и, безусловно, должна занять свое место в библиотеках тех, кто интересуется историей минувшей войны. Должна, но вряд ли займет, потому что ее тираж – всего тысяча экземпляров.

В книге три центральных героя: Тухачевский, Власов, Новобранец.

Генералу Власову посвящен большой объем книги. Ю. Финкельштейн добросовестно и пытливо стремится разобраться в феномене Власова: предатель и подлец, герой антисталинского движения, несчастный человек, не выдержавший испытаний судьбы? Особая ценность этого раздела в том, что Ю. Финкельштейн привлек для своего анализа огромное количество разнообразных материалов, по большей части недоступных для нынешнего российского читателя, и на основе этих материалов вдумчиво, шаг за шагом исследует путь Власова от начала его возвышения до сдачи в плен и от этого момента до виселицы: его метания из стороны в сторону, его ложь, его уверенность – подлинную или мнимую? – в том, что возможно освобождение России от сталинского ига совместными действиями немецких и русских штыков, его могучее и роковое воздействие на близких людей. Используя мозаику высказываний очень разных людей – от жены до капитана американской армии Р. Донахью, – автор создает впечатляющую картину пути Власова. По всесторонности рассмотрения этой картины я не знаю ничего равного в нашей литературе.

В разделе, посвященном маршалу Тухачевскому, видное место занимает сюжет о так называемой серой папке из архива Главного управления жандармерии царской России. А в этой папке будто бы содержались документы, которые свидетельствовали о сотрудничестве Сталина с охранкой с 1906 по 1913 год и стали известны некоторым высшим военачальникам (И. Якиру, М. Тухачевскому, Я. Гамарнику и А. Корку, а через них, возможно, и некоторым другим). Сталин узнал о том, что в его постыдную тайну проникли военные, а также некоторые партийные работники и чекисты, и принял меры по уничтожению всех посвященных, а заодно провел и давно назревшую тотальную чистку верхушки Красной армии.

Развивая этот увлекательный сюжет, Ю. Финкельштейн расцвечивает его многими значимыми и волнующими подробностями. Но вывести из него импульс Сталина к уничтожению «мозга армии» он все-таки не решился. Он ограничился выводом: «серая папка», по-видимому, сыграла роль катализатора в развитии Большого террора и особенно в трагической судьбе военных.

Мне дело представляется совершенно по-иному. Была «серая папка» в реальности или не была – большой вопрос. Воля же Сталина к единоличной и всеохватывающей власти была несомненно. И он понимал, что в условиях, как мы сказали бы теперь, нарастающего тоталитаризма высший командный состав Красной армии мог бы стать его прямым противником. И любое столкновение с ним – например, при угрозе непосредственного вооруженного конфликта с Германией, – он бы проиграл. Стоило армии взять в руки винтовки, как вся чекистская нечисть – прямая опора Сталина – растворилась бы водно мгновение. А в 1941 году уже не было тех военачальников, которые были бы готовы рискнуть и поперек воли Сталина настоять на иных способах подготовки к войне.

Думаю, правда, красные командиры идеологически не были готовы к тому, чтобы призвать армию «в ружье». Но Сталин, все мерявший на свой аршин, мог по-иному оценивать их намерения.

В своей книге о Тухачевском историк Б. Соколов написал: «С его умом, талантом, независимостью характера в условиях тоталитарной диктатуры выжить Тухачевскому было никак невозможно». Но то же самое можно сказать о Якире, Уборевиче, Корке, Свечине и многих тысячах военачальников. Отсюда – трагедия Красной армии в 1937-1938 годах и трагедия всей нашей страны в ходе Отечественной войны.