Знание-сила, 2004 № 02 (920)

Другой народ с тем же именем сложится в Среднем Поволжье под давлением тех же хазар, но во главе с другими сыновьями Кубрата и на ином этническом субстрате: не славянском, а угорском. Так образуются этносы чувашей, удмуртов, марийцев и булгар: их сплотит воедино проповедь ислама в IX-X веках. Много позже войска внуков Чингисхана подчинят эти народы своей власти и навяжут им (как и бывшим хазарам) новое имя: татар, предки которых в VII веке входили в состав Западного каганата тюрок.

Так выглядела в начале VII века Евразия — обширная батарея этнических, идеологических и государственных реактивов, готовых вступить в самые причудливые реакции под воздействием тех или иных факторов внешней среды. Одним народам или державам открывала путь в бытие вековая степная засуха — либо ее обрыв; другим давала путевку в жизнь проповедь монахов из соседней империи. Третьим помогло обособление от вчерашних соседей, вызванное распадом очередной державы; четвертые нечаянно оказались у руля державы, потерявшей этнос-создатель. Такие реакции постоянно идут в пестрой и сложной жизни Земли; они становятся особенно плодотворны на исходе очередной глобальной смуты — вроде Переселения народов, вызванного крушением античных империй.

Седьмой век от Рождества Христова завершил собою такую смуту и потому оказался отмечен многими интересными феноменами в политике, экономике, идеологии и культуре. Самый замечательный из этих феноменов — рождение новой мировой религии усилиями Мухаммеда и его соратников. Столь же интересны опыты Тай-цзуна и Ираклия по синтезу многоэтничной и многоконфессиональной империи вокруг живого этнического ядра. Наконец, опыт папы Григория I по синтезу "папской империи" БЕЗ центрального этноса высветил еще одну возможную схему социальной эволюции. Такую эпоху великих возможностей и великих рисков человеку трудно пережить, не теряя голову — в переносном или прямом смысле слова.

"Но в людскую врезается память

Только тот, кто пронес эту тяжесть

на смертных плечах".

РАЗМЫШЛЕНИЯ У КНИЖНОЙ ПОЛКИ

Алла Бурлинова

Тишайший

И. Л. Андреев

Алексей Михайлович.

М.: Молодая гвардия, 2003.

Сер. Жизнь замечательных людей.

Эта книжка замечательная во многих отношениях. Начнем с главного. Для науки естественно искать новые подходы, новые приемы в исследовании, использовать новый понятийный аппарат и иные постановки даже старых вопросов. Например, свойственные современной социологии и психологии. Это так. Но, к сожалению, новаторов не так много, как хотелось бы. В их числе, бесспорно, автор книги о царе Алексее Михайловиче Романове Игорь Львович Андреев.

Книга, написанная ярко, талантливо, словно на одном дыхании, не просто итог долгих размышлений самого автора, его большого опыта и огромных знаний, но и некая очень важная веха в современной исторической науке.

Кажется, что именно такие книги должны прийти на смену скучным, добросовестным томам, которые разве что коллеги по долгу службы прочитают, а больше — никто. Здесь — другое дело. Начнешь читать и не оторвешься! Вот что нужно школьникам, студентам, педагогам, да и вообще всей читающей публике! История, написанная захватывающе интересно.

Как добивается такого эффекта Игорь Андреев? Прежде всего он смещает привычные акценты с внешнего, с события как такового на внутреннее состояние человека или людей, стоящих за этим событием, его участников.

Жанр биографии не позволяет автору рассказать обо всех переменах, происходящих в середине XVII века со страной и обществом. Вместе с тем разговор о Тишайшем — повод для автора внимательно вглядеться в самые важные и значимые события его царствования.

Андреев сознательно отходит от хронологического принципа изложения и делает попытку дать синхронный срез русской истории середины XVII века. При таком подходе сразу проступает взаимосвязь между такими событиями, например, как церковная реформа и раскол, столкновение царя с патриархом и русско-польская война. Торжество Никона над сторонниками старорусского благочестия, грекофильство царя и патриарха, мечты о создании Вселенского православного царства естественно увязываются с решением малороссийского вопроса, тесная взаимосвязь церковных реформ устанавливается с событиями на Украине и с намерением правительства второго Романова начать очередной тур борьбы с Речью Посполитой. То есть история — это не разрозненные события, происходившие по чьей-то воле, а особый рисунок ткани, которую ткут время и люди.

Уже в предисловии автор дает понять, на какой высокой исторической ноте будет вестись разговор. Выбрана доверительная, очень точная и чистая интонация. В ней чувствуется щепетильность автора, неравнодушное, почти родственное отношение к историческому материалу и, конечно, надежда на такой же отклик — на встречу с читателем, вдумчивым и образованным.