Знание-сила, 2004 № 08 (926)

Но униженный и оскорбленный директор не сдался в намерении добиться своего. И через пару месяцев скульптуру тихо погрузили подъемным краном на машину и увезли.

Михаил Веллер

Воспитание пространства

Город и горожанин формируют Друг друга. А еще они вместе меняются: это происходит естественно, от эпохи к эпохе, у каждой — свой стиль, своя мода, свои взаимоотношения в городском сообществе. Но такие перемены можно — и нужно — не только изучать, их можно проектировать. В этом убежден доктор искусствоведения, профессор Московского архитектурного института Вячеслав Глазычев. Спеииалист по организации и развитию городской среды, истории и теории проектирования, В.Л. Глазычев в качестве эксперта Центра стратегических исследований Приволжского федерального округа организовал исследовательские экспедиции по двумстам малым городам Поволжья и серию проектных семинаров в сельских районных центрах Кировской, Оренбургской и Ульяновской областей, Мордовии, Татарии, Чувашии.

— Городская среда дисциплинирует людей?

— Смотря какая. Петербургская — да. Во всяком случае, там никогда не делали такой безвкусицы, как в Москве или Нижнем. Среда как-то задает стандарт, причем совершенно независимо от финансовой стороны дела. Это — как повязанный галстук или фрак: создает у человека чувство "подтянутости". А с ним — и чувство того, что — в какой бы то ни было области! — выдавать продукт ниже определенного уровня просто неприлично, "не носят".

Города могут увеличивать агрессию или несколько ее смягчать. Увеличивать чувство радости жизни или подавлять его.

Правда, относится это в основном к центру города. Огромный массив того же Петербурга достаточно убогий.

— Но высокоорганизованный иентр, наверное, все же как-то диктует характер того, что нарастает вокруг него?

— Увы: жесткой, однозначной связи ни в одном из известных городов не проглядывается. Центр часто так и остается автономным. Существует, например, имперско-папское ядро Рима, по-своему восхитительное, и при этом — огромный, безобразный, убогий Рим, и ужасный Милан, и все, что угодно.

Но такое влияние есть у ядра Парижа, у ядра Лондона. Несмотря на то, что и в Париже, и в Лондоне полно безобразных районов — общей картины они не создают, их словно бы нет: психический "вес" ядра города — в пропорциональном отношении небольшого — оказывается неизмеримо большим. Это своего рода гигантская инвестиция, которая накапливалась веками и теперь отзывается во всем: в деятельности фирм, в поведении людей, в характере атмосферы в барах или пабах, а не только в том, что делают художники или дизайнеры.

Конечно, это очень опасно переоценивать, вырывать из всей совокупности культурных процессов. Но все же города могут, например, увеличивать агрессию или несколько ее моделировать, смягчать. Увеличивать чувство радости жизни или подавлять его. Это с трудом поддается точному описанию, хотя все-таки поддается.

— А можно проектировать, моделировать такое влияние города на своих обитателей?

— Тут довольно тонкие связи. Целый ряд наших нефтяных городков на Севере фактически полностью сменили плоть. За десять лет они сломали все, что было построено в советские годы, и построились заново. Местами эффект фантастический: уровень аэропорта в каком-нибудь Нижневартовске на порядок выше, чем в Москве или Петербурге, — хай-тековая конструкция. Там возникают новые музеи на порядок сильнее столичных. Правда, при этом пока еще не наросла культура быта, которая бы качественно преобразила и жилую среду. Такую культуру не выдумаешь и сразу не создашь: она требует второго поколения людей, которые воспринимали бы приобретенную собственность как предмет своей заботы и ответственности.

Возможна — при меньших средствах — и более мягкая коррекция среды, по существу, не менее действенная. Вот, например, в наших экспедициях по Приволжскому округу мы столкнулись с одним замечательным городком, мэром которого стал бывший капитан второго ранга, отслуживший в Прибалтике. У него в сознании был эталон — Юрмала. И он стал внедрять эту Юрмалу в свой городишко. Стали стричь кусты, аккуратно белить бордюрные камни, группы школьников стали убирать город за умеренную копеечку... И это начинает работать! Люди, в принципе, обучаются такой "дисциплине умывания" публичного пространства довольно быстро — когда эталон задан.

Римская улочка