Знание-сила, 2005 № 08 (938)

Именно это "безумное" предположение выдвинули в последнее время американский астроном Готт и его коллега математик Бельбруно. Их гипотеза опирается на давние (1772 года) расчеты знаменитого французского математика Лагранжа, который показал, что в пространстве между Солнцем и Землей имеется целых пять "точек", где притяжение этих двух тел уравновешивается (то, что их пять, а не одна, как может на первый взгляд показаться, объясняется движением обоих тел). Две из этих точек располагаются на земной орбите, в 60 градусах впереди и позади Земли. По мнению Готта и Бельбруно, Тея образовалась как раз в одной из этих точек, где она могла спокойно набирать массу, потому что в ее окрестностях притяжение Земли уравновешивалось притяжением Солнца. В результате она смогла вырасти почти до размеров Марса. Но к тому времени другие, более далекие от Солнца планеты выросли тоже, их гравитационное воздействие в районе земной орбиты изменилось, и это изменение нарушило устойчивость Теи и вытолкнуло ее из безопасной гавани в открытое космическое море.

Если верить компьютерному расчету Готта и Бельбруно, то почти к концу образования Земли устойчивость Теи была нарушена настолько, что она перешла с круговой на так называемую "подковообразную" орбиту, двигаясь по которой она то приближалась к Земле, то вновь удалялась от нее. пока наконец не набрала достаточную скорость, чтобы поравняться со своей массивной "сестрой по орбите". Они столкнулись по касательной с относительной скоростью порядка 40 тысяч километров в час (это "всего" 11 километров в секунду, довольно мало по космическим меркам), что в точности соответствует расчетам Канупа, а результатом этого столкновения было в точности то, что говорила теория Хартманна — Камерона. Поэтому есть определенные основания думать, что теперь все три составляющие загадки происхождения Луны составили единое убедительное целое.

Из гипотезы Гогта — Бельбруно следуют важные для астрономии выводы. Точки Лагранжа есть и на орбитах других планет. Там тоже могли образоваться свои Теи. И могли иметь место столкновения малых планеток с большими на той же орбите. Считается, что наша Луна сыграла важную роль в возникновении и развитии жизни на Земле. Луны, возникавшие в результате таких столкновений возле других планет, могли сыграть такую же благодетельную роль там. Иными словами, если эта гипотеза верна, она увеличивает шансы на появление жизни в космосе. Если верна...

Есть некий способ ее проверить. В 2002 году вблизи Земли (на расстоянии всего в каких-нибудь шести миллионах километров) был обнаружен небольшой стометровый астероид, движущийся по подковообразной орбите. Этот вид орбиты может указывать, что он тоже когда-то вырвался из точки Лагранжа на орбите Земли, а тогда он должен состоять из пород с тем же соотношением изотопов кислорода, что Земля и Луна. Всего и делов, что слетать на него и отщипнуть кусочек. Надо думать, что рано или поздно это будет сделано. Вот тогда мы и узнаем, Тея ли была повинна в образовании спутника Геи.

Татьяна Михайлова

Роза ветров

С автором этих заметок наши читатели уже знакомы: в № 3 журнала за прошлый год мы предоставляли слово директору Московского культурологического лицея № 1310 Татьяне Борсовне Михайловой, самому лицею и его выпускникам, журналу, который издается лицеем.

А теперь у нас есть возможность узнать о предыстории его появления. Татьяна Борисовна, талантливый рассказчик, вспоминает о том, как работала учительницей литературы в одной из московских школ и как увлеченность своим делом, страсть к новым идеям, к расширению горизонтов своих собственных и своих учеников, неугомонный характер и много-много привходящих обстоятельств сделали рождение уникального учебного заведения просто неизбежным.

429-я школа была грязная, сумбурная, но не бессмысленная. Ее директор, Слава Редюхин, буквально втащил меня в эти стены, бесцеремонно и весело.

"Делай с детьми, что хочешь, только проводи уроки. Остальное меня не касается". Был апрель, кажется. 1987 года.

Эта школа казалась мне чужой страной, все в ней было не мое: запахи, звуки, надрывный оптимизм завуча Тамары Васильевны, бесконечные слова о "педагогике сотрудничества", которые клеились без разбору, как фирменные лейблы на азиатский товар. Сплошная суета без томления духа, грязь, неразбериха, толкотня. Ужасно! И дети мне не нравились: бестолковые, суетливые, разговорчивые.

Ничего не читают, говорят, что Пушкин — борец за народ.

Пришла в класс — затоптанный, с разбитой мебелью. Дети, взбесившиеся от весны, перестройки и ничегонеделания. Крики, кривляние, никто учиться не хочет. Демократия: все качали права, даже эти крохи.

31 августа, перед началом учебного года, директор Слава Редюхин обнародовал срочную экспериментальную идею: раздал семиклассникам флажки и сказал: "Делитесь по интересам. Теперь у нас открываются профильные классы с учетом ваших склонностей. В первые несколько месяцев я разрешаю миграцию".

На флажках — таблички:

7Г — гуманитарный;