Знание-сила, 2007 № 09 (963)

А пока заработная плата даже на успешных предприятиях совсем не рассматривается как ограничение на развитие производства: в списке таких ограничений она занимает последнее место (на западных предприятиях — одно из первых). О ней вспоминают не более 1—2% опрошенных. Но, возможно, очень скоро положение изменится.

А. Полетаев констатирует в общем неплохое состояние экономики сегодня: производительность труда в общем и целом растет, уже в 2000 году превысив рекордные советские результаты. Валовая добавленная стоимость (то, что удалось произвести за счет роста производительности труда — в сопоставимых ценах, разумеется) растет не столь резво: с 1989 по 1998 год она сократилась на 43%, а за 1999—2002 годы выросла на 27%. Но тут вообще сравнение не вполне корректно (зато очень удобно для всяческих спекуляций): советская экономика производила массу никому не нужных, но исключительно дорогих вещей.

А. Полетаев вполне традиционно выделил группу производителей несельскохозяйственной продукции и производителей услуг (оставив в стороне сельское хозяйство). Но сектор услуг оказался настолько неоднородным, что его пришлось разделить на две группы: рыночную (торговля, связь, транспорт, финансы) — и «квазирыночную» (ЖКХ, наука, здравоохранение, культура, образование). Этот последний сектор чаще принято называть социальным: социальные услуги необходимы человеку настолько, что их никак нельзя отпускать на волю рыночной стихии, и тут особенно велика роль государства, бюджетных дотаций и «внешнего» по отношению к предприятию управления.

В мире распространение получили две формы капиталистического хозяйства: социально ориентированное — и сугубо рыночное. К первым принято относить страны Европы, особенно скандинавские и Германию, ко вторым — англосаксонскую экономическую модель, последовательно реализованную в США (и в Великобритании времен Маргарет Тэтчер). Названия в значительной степени условные: и в либерально-рыночных странах никто не бросает на произвол судьбы сирых и убогих, и в социально ориентированных никто не отменял рыночную конкуренцию. Известно, однако, что в странах второго типа существенно выше налоги и значительная часть валового внутреннего продукта распределяется чиновниками, а в странах первого экономика гораздо жестче к работнику, зато производительность труда там обычно выше.

Нашу экономику наши же граждане (и жаждущие их голосов политики) обычно упрекают в супермонетаризме, в приверженности не просто к рыночному либерализму, а прямо-таки к «дикому капитализму» времен, когда о социальной направленности вообще и речи не было. Советская власть, объявляя себя социалистической, брала на себя повышенные социальные обязательства и усиленно их осуществляла. Особенно она любила перераспределять валовой национальный продукт — по собственному разумению и с сильным акцентом не на образование и здравоохранение, а на грандиозный военно-промышленный комплекс. В карманах работников оставались сущие копейки (или — другой вариант позднего социализма — чуть больше копеек, но ничем не обеспеченных, поскольку танк на них покупать никому в голову не приходило). Зато гарантированность этих копеек до сих пор не дает покоя бывшим советским гражданам.

Биржа труда

Судя по выкладкам А. Полетаева, мы и до сих пор остаемся очень сильно социально ориентированным государством: огромная часть бюджета уходит на социальные нужды граждан, и распоряжаются этой его частью почти исключительно чиновники. Дикой можно счесть только степень их, чиновников, коррумпированности, некомпетентности и склонности к халтуре. Говорят, в экономике такого типа это практически неизбежно — но ведь важна и степень!

По подсчетам А. Полетаева, именно в «квазирыночном» секторе самая низкая производительность труда: она в три раза ниже, чем в секторе рыночных услуг. Кстати, в отрасли этого сектора проникают рыночные отношения, но в разной степени: «Доля собственно нерыночных услуг в общем объеме добавленной стоимости в 2002 году составляла 8% в «науке и научном обслуживании», 26 — в «жилищном хозяйстве» и за счет него — 11 в агрегированной отрасли «жилищно-коммунальное хозяйство и непроизводственные виды бытового обслуживания», 37 — в «культуре и искусстве», 68 — в «здравоохранении, физической культуре и социальном страховании» (включающей также туристические услуги), 83% — в «образовании». Но с точки зрения эффективности все эти отрасли находятся примерно в одинаковом состоянии».

К сожалению, я не могу объяснить, как подсчитывается производительность труда учителя, врача или ЖЭКовского водопроводчика. Могу только повторить всеобщее мнение, что лечат и учат нас все хуже и хуже, а водопроводчика, как и прежде, не дозовешься и лучше иметь знакомого, чтобы не пришлось много раз переделывать одно и то же.