Знание — сила. Фантастика (2011-2015)

— Нет, — огорчил меня пришелец. — Не более двух штук за раз, иначе произойдет мощный взрыв.

Я стал думать дальше: «Если я лягу на пол лицом вниз и раскушу две пластинки, то исчезну из корабля и появлюсь на высоте в восемьдесят метров. Это очень много. Значит, едва я окажусь вне тарелки мне нужно раскусить еще две, и я спущусь до отметки шестьдесят. Потом сорок, двадцать, и здравствуй родная земля, — возликовал я, но тут же себя оборвал. — Едва я вылечу из корабля, начнется свободное падение, а это около десяти метров в секунду. Выходит, времени снаружи у меня почти не будет».

— Сколько времени уходит на срабатывание устройства переноса в пространстве? — поинтересовался я тактико-техническими данными игрушки.

— Срабатывание происходит мгновенно, — успокоил голос.

Лихорадочно срывая обертки с конфет, я начал складывать их парами.

На мое счастье они крепко прилипали друг к другу. Две шутки я положил на коренные зубы справа. Две слева. Еще по паре взял в руки. Последние конфеты я слеплять не стал и по отдельности зажал их пальцами в разных ладонях. Мне вдруг пришло в голову, что пока я их буду раскусывать, мое тело продолжит лететь к земле со скоростью стремительного домкрата.

— Субъект появляется в новой точке с той же скоростью, с какой ушел в подпространство? — на всякий случай уточнил я мысль, неожиданно пришедшую в голову. Хотя я говорил сквозь зубы, меня поняли.

— Да, — подтвердил мою догадку мой собеседник.

Мои мысли понеслись дальше: «Если я раскушу десять конфет, то окажусь в одном метре над землей. Не убьюсь. Первую пару я съем в корабле, поэтому ее можно не считать. Остается восемь. Даже если я успею сжать челюсти четыре раза за одну секунду, то за это время я пролечу целых десять метров.

Выходит, я окажусь в земле на глубине десять метров. Где благополучно умру от сдавливания и удушья. Что гораздо хуже, чем мгновенная смерть от удара. Единственный плюс, что меня не нужно будет хоронить. Меня и не найдут никогда, разве что археологи. Да и то вряд ли… Я торопливо вернулся к подсчетам: сто минус десять равно девяносто. Значит, — сделал я окончательный вывод: — мне можно использовать только девять штук. Так что одна пластинка останется на память.

Кое-как разобравшись с теорией, я лег ничком. Прижал руки с конфетами к лицу. Широко распахнул глаза и уставился на поверхность земли, черневшую где-то внизу. Только тут я понял, как она далеко. Мне стало так страшно, что захотелось сильно зажмурить глаза и тихо лежать, как можно дольше. Подавив секундную слабость, я принялся действовать. Не стал ждать, пока истечет назначенное время, а резко сжал правые коренные зубы. Раздался тихий хруст, конфеты исчезли, а свет в глазах померк. В лицо ударил сырой воздух, и я судорожно сдавил левые части своих челюстей. В следующий миг я вынырнул из подпространства, сунул пару конфет в рот и раскусил их. Потом еще раз. И напоследок раздавил девятую пластинку. Я вынырнул из сумрака в двух метрах над землей! Вот только тут меня молнией пронзила ужасающая мысль: — Лечу слишком быстро. Не менее десяти метров в секунду.

Не знаю, как за пару мгновений я успел это сообразить и тем более проделать все необходимое. Говорят, во время смертельной опасности у человека включаются потаенные резервы, и он делает то, на что обычно не способен. Испугавшись, что сейчас я со страшной скоростью рухну плашмя на землю, я сунул последнюю конфету в рот. Одновременно с этим, как можно дальше, откинул голову назад и закатил открытые глаза под самый лоб. Раскусил десятую пластинку и над самой землей успел войти в десятое перемещение.

Из этого последнего прыжка я вынырнул под углом к горизонту. Хорошо, что угол оказался не очень большим, и я очутился метрах в пяти над футбольным полем. К тому же теперь я летел головой вперед. К счастью, не горизонтально, а сильно наклонившись к земле, словно прыгун с трамплина. Однако этот взлет продолжался недолго. Сила тяжести вновь потащила меня вниз.

Обхватив голову руками, я прижал ноги к животу. Сжался в комок и с ужасом ждал столкновения с земной твердью. Мне чрезвычайно повезло и на этот раз. В размокшее поле я врезался подошвами ног. Как на водных лыжах скользнул сапогами по жидкой грязи и поднял огромные веера брызг. В следующий миг везуха кончилась, и я достиг твердого дна мелкой лужи. Удар оказался таким мощным, что из меня буквально вышибло дух.

Инерция движения стремительно волокла меня вперед. Я отскочил от поля, как плоский камешек от поверхности воды и меня подбросило в воздух. Я сделал кульбит, вернулся на землю и полетел дальше. Сжавшись калачиком, как свернувшийся ежик, покатился по жидкой грязи. На излете движения я врезался головой в стойку ржавых футбольных ворот.

Последняя мысль, мелькнувшая в голове, была не моя, а чужая: «Псевдоразумное существо прошло испытание», — равнодушно пробубнил инопланетянин, и сознание меня покинуло.

Очнулся я от луча фонаря, светившего в глаза. Я вздрогнул и с ужасом подумал: «Неужели еще один эксперимент?»