Знание в контексте

Посмотрим, как случаи Гетье выглядят в терминах понятия петлевого предложения (ПП). В примере с остановившимися часами у субъекта есть очевидность, что стрелка часов (а не часы, как надёжно функционирующий инструмент) показывает некоторое время. Эта очевидность не субъективные данные, не видимость, а достоверное знание, которое может быть выражено в виде соответствующего ПП. Очевидность относится не к измеряемому времени, а к часам как материальному объекту (надёжность часов к очевидности не относится. Соответствующее предложение не является ПП. Это тот случай, когда льюисовское правило надёжности отменяется). Если бы часы шли правильно, на основе их показаний можно было бы сформировать знание о времени. Быть может, можно было бы даже принять предложение о времени, которое показывают эти часы, за ПП, имеющее логическую достоверность. Но в случае Гетье знанием является лишь убеждение субъекта о показаниях часов, а не о времени. Поэтому с очевидностью совместим сценарий, что время на самом деле несколько отличается. Другими словами, возможны употребления ПП, совместимые с показаниями надёжно функционирующих часов, отличными, чем те, которые видит субъект. Между этими употреблениями имеется семейное сходство, то есть они являются релевантными. Субъект не знает, что часы показывают правильное время, так как его мнение о времени в подобных сценариях оказывается ложным.

Аналогичным образом, в примере с фальшивыми амбарами ПП, выражающее нормальные условия визуального наблюдения, отсутствует. (Нечто подобное говорит и Льюис. Для него отсутствуют нормальные пресуппозиции. Истинная пресуппозиция, о которой субъект не знает, здесь в том, что субъект в районе фальшивых амбаров.) Как следствие, актуальный сценарий имеет семейное сходство со сценарием, в котором эти условия нарушаются и, соответственно, формируется ложное мнение. Напротив, в упомянутом выше специфическом контексте атрибутора, который воображает Греко, и в котором знание имеет место, сценарии, в которых нарушаются нормальные условия визуального восприятия, рассматриваются как не имеющие сходства с актуальной ситуацией (не релевантные).

Для атрибуторного контекстуализма Льюиса сходство между возможными мирами (их релевантность), совместимыми с очевидностью, зависит от контекста. Мы утверждали, что очевидность лучше трактовать как знание. ПП, лежащие в основе такой очевидности, играют роль в-правила для определения релевантных (подобных) сценариев. ПП (знание, очевидность) зависят от контекста. Поэтому очевидность напрямую определяет наличие или отсутствие знания. В тех и только тех случаях, когда очевидность в пользу р, включает само предложение р (о чём субъект может и не знать), то есть знание, что р, в подобных ситуациях, р не может быть ложным. Мы возвращаемся к эпистемологии сначала-знания [2; 12].

7. Контекстуальное определение знания

Мион предлагает следующую процедуру, чтобы установить, знает ли субъект, что р. Сначала при помощи ПП мы определяем, какие альтернативы являются релевантными. Затем при помощи очевидности мы элиминируем все релевантные альтернативы, в которых не-р [8, р. 8–9]. Мы ставим под сомнение такой двухэтапный подход. Во-первых, согласно Льюису, если мы обращаем внимание на нерелевантные альтернативы, они становятся релевантными. Но допустим, мы не обращаем на них внимание, то есть не начинаем с элиминации нерелевантных альтернатив, а сразу же определяем релевантные альтернативы. То есть, обращая внимание только на релевантные альтернативы, нерелевантные альтернативы мы элиминируем «безмолвно». Тогда две стадии, на которые указывает Мион, можно совместить и сразу же перейти к элиминированию альтернатив, в которых не-р. Во-вторых, ПП не являются независимыми от очевидности. Эксплицируя ПП, мы одновременно обращаемся к очевидности, в основании которой они лежат, и к оценке и элиминированию альтернатив, в которых не-р. Знание, таким образом, первично. Оно не выводится, а просто круговым образом реконструируется как закрытие провала между ПП, очевидностью и истинным убеждением, что р (фактом). Льюис тоже рассматривает своё определение знания как круговое [1, р. 554].