Знания древних о северных странах

Те же боспорские надписи сообщают и отдельные племенные имена этих меотов. Северными соседями савроматов Геродот называет будинов - наименование этого племени связывается, как мы видели, тесным образом с именем гелонов. Геродот упоминает о деревянном городе Гелоне в земле будинов (IV, 108), который на своем пути через Скифию сожгли персы (IV, 123). В этом городе, говорит он, все деревянное: и жилища и храмы эллинских богов. Будины совершают оргиастические празднества в честь Диониса. Помимо уже установленного выше факта переноса Геродотом прикавказской топонимики на север, к Рипейским горам, будинов связывает с Кавказом как неотделимость их от гелонов, так и указание на то, что они φθειροφαγέουσι, так равно и их дионисийские празднества. О дионисийских празднествах жителей кавказского берега Черного моря сообщает Дионисий периэгет, называя их собирательным именем камаритов.[43] Что же касается деревянных храмов и городов, то не лишне в этой связи вспомнить о деревянных укрепленных поселениях и башнях дрилов и моссиников, описанных Ксенофонтом.[44] За будинами к северу простирается пустыня,[45] которую Геродот распространяет на все северное неизвестное пространство.[46] Она призвана служить рационалистическим коррективом к ионийским представлениям о Северном океане, в существовании которого Геродот, как мы видели, сомневается. Народы, живущие к востоку от будинов и от выше названной северной пустыни, являются уже соседями амиргских скифов, или саков, которых мы сопоставили с saka taumawarga древнеперсидских надписей и которых Геродот называет частью племени царских скифов (IV, 23). Имена тамошних племен - фиссагеты, иирки и аргиппеи - заимствованы им, очевидно, из некоей древней лериэгесы, описывающей сухопутную дорогу из Причерноморья в Закаспийские страны и лежавшей также, вероятно, и в основе псевдоаристеевой "Аримаспеи".[47] Имена эти являются, очевидно, скифскими и первое из них - фиссагеты - должно быть в первую очередь сопоставлено с племенными именами массагетов и фисаматов, последнее из коих подтверждается также эпиграфически в Ольвийском декрете в честь Протогена.[48] Имя иирков засвидетельствовано Плинием[49] и Помпонием Мелой[50] в форме Tyrcae и Тигсае, что позволяет их сопоставить с Οΰργοι Страбона, а может быть, также и с Γεωργοί Геродота и с уграми и обрами древнерусской летописи.

Во всяком случае параллели подобному имени широко засвидетельствованы на всем пространстве Скифии. Имя аргиппеев (аримфеи, или аремфеи, Плиния и Мелы)[51] должно быть сопоставлено с именем скифской богини Аргимпасы-Афродиты,[52] одной из местных ипостасей женского божества плодородия, которую Геродот возводит в общескифское божество, а также, может быть, с упоминавшимся выше племенным именем азампатов и с наименованием Εξαμπαίος, толкуемым Геродотом, как мы помним, также в определенном религиозном смысле. Описывая эти племена, Геродот наделяет их антропологическими и этнографическими чертами, характерными для североазиатских и прикаспийских мест. В особенности в этом отношении типично описание внешнего ввда и образа жизни аргиппеев.

Сходство с позднейшими кочевническими народностями Северного Каспия и Алтая идет вплоть до того, что употребление в пищу сока птичьей (дикой) вишни, или черешни, которую Геродот называет понтиком (IV, 23), свидетельствуется этнографией XIX в. у башкиров и казахов, а для наименования этого сока - άσχυ - находят параллель в позднейшем татарском атши (кислый). Однако наряду с подобными данными чисто этнографического характера Геродот наделяет аргиппеев и совершенно другими чертами, идущими, несомненно, от легенды и культа того божества, с которым аргиппеи, как мы показали, связаны своим именем. Это народ справедливый по преимуществу, их не обижает никто из людей, беглецы находят у них защиту и пристанище; они разбирают споры, возникающие между их соседями.[53]

Обращает на себя внимание сходство этой характеристики с характеристикой исседонов у Геродота же и гипербореев у других авторов. Кое-что из того, что отличает аргиппеев, характерно также и для энареев - жрецов богини плодородия. Мы уже и выше обращали внимание на то, что легендарные черты присваиваются Геродотом наряду с реальными и этнографически правдоподобными различным скифским племенам, в том числе и массагетам, соседям исседонов, на которых Геродот переносит некоторые легендарные черты их быта, связанные с представлением о добываемом в их стране (или по соседству с ней) золоте.

Скифов Геродот считает пришельцами с востока, потесненными массагетами (IV, 11) и потеснившими в свою очередь киммерийцев, которые из-за этого принуждены были удалиться в Малую Азию.