Зоя. Том первый

– Это ваше, – и опустила голову.

Евдокия, ничего не понимая, вопросительно взглянула на соседку.

Но та продолжала стоять с опущенной головой.

Мачеха Зои оглядывалась по сторонам в надежде увидеть ещё кого-то, кто сможет объяснить ей, что всё-таки произошло.

Евдокия перевела взгляд с Алии на Галину.

Сердце сжалось от её вида.

«Неплохая ведь девчонка, – подумала про себя Евдокия. – А я так нечестно её использовала. Эх, Евдокия, Евдокия, дура ты старая, а всё играешь в сыщиков. Ищешь, приглядываешься, кто, кому и что передал. Стыдно должно быть. Вот что теперь этой девчонке делать без волос и бровей? Замуж не отдадут, доучиться не пустят, монастырь её с турецкой верой не примет. Будет сидеть дома, пока с ума не сойдёт. Ох, как бы не докатиться до такого и Зойке жизнь не испортить».

Евдокия стала успокаиваться, взглянула на Зою, та была белее стены. Не сводила с подруги глаз.

Галя в одном и том же положении и с тем же выражением лица продолжала выть.

Евдокия Степановна обратилась к Алие:

– Алия, ну рассказывай, зачем мне деньги и откуда у вас наш ключ.

– Твои это деньги, Дуся.

Евдокия так удивилась, что глаза расширились ещё больше, а брови поползли вверх.

– Интересно. А откуда ж они у вас взялись-то? Я вроде в долг не давала.

– Галя украла.

Евдокия пулей вылетела из квартиры соседей, побежала в свою, дёрнула со всей силы крышку комода, да так, что крышка отвалилась. Схватила халат. Рванула его со всей силы в том месте, где подкладка была пришита к основной ткани. Засунула руку в образовавшееся отверстие. Сердце забилось сильно. «Пусто, – пронеслось в голове. – Обокрали!»

Евдокия сунула туда деньги, которые отдала Алия, схватила иголку, стала судорожно зашивать. Потом распорола опять, пересчитала. Всё до копеечки было на месте, но она пересчитала несколько раз, потом опять зашила.

А Зоя была у соседей.

Алия заунывно рассказывала историю о том, что Галя завладела чужим ключом, проникла в дом и украла все накопления.

Пачку денег и ключи случайно заметила мать Гали за уборкой. Поначалу пересчитала все свои накопления, там всё было на месте, а потом начала допытывать дочь, но та врала, говорила, что впервые видит эти деньги. А когда за допрос взялся отец, Галя призналась.

Отец мгновенно схватит бритву, усадил насильно на пол и начал сбривать косы одну за другой.

Алия молчала. Не перечила из-за страха, что муж осудит её воспитание. Да и сама ещё не оправилась от шока. Не могла поверить, что её дочь – воровка.

Евдокия Степановна в который раз зашивала и распарывала халат, потом дрожащими руками вытащила деньги, надела рабочий фартук и положила сбережения во внутренний карман, застегнула на пуговицу. Начала причитать:

– Как же все охочи до чужого добра! Ох, Галька, турецкая морда, как же она нашла мои сбережения? Неужто пока с Зойкой книги читали, она шарилась тут по вещам? А ключи?

Евдокия Степановна заметила у себя в руке ключи.

– Так вот в чём дело, пока Зойка шлялась, Галька с обыском нагрянула. Вот поделом ей теперь, будет знать, как воровать и против воли родителей идти.

Божечки, лишь бы Гриша не узнал об этом, а то вдруг взбредёт в голову и Зойку обрить. А если и взбредёт, лягу перед ним, пусть меня бреет. Кто же её лысую замуж-то возьмёт? Ни один приличный жених не глянет, да и зачем душу девчонке калечить.

Мне волосы уже не нужны, а ей пригодятся. Это моя вина. Не справилась с воспитанием, давала волю вопреки наказам мужа.

Вот пусть теперь Зоя смотрит на Гальку и думает. Может и придёт что-то дельное в голову. Не всё же время на свиданки бегать, пора бы уже о труде подумать. Вся их дурость от безделья.

Да вот Гриша и слушать не хочет о работе. А если некуда силу девать? Так может в нужное русло направить? Начнёт трудиться и не будет времени на всякую ерунду.

Евдокия разговаривала сама с собой. А потом легла на кровать, укуталась одеялом, и сон очень быстро сморил её. Этому сну не мешало ни выпрыгивающее сердце, ни крики соседей. Сон укутывал Евдокию Степановну мягким покрывалом. Бережно закрыл глаза, успокоил сердце.

А Зоя, рассматривая, как отец Семён бреет Галю, всё ждала, что мачеха вернётся за ней.

Когда Семён закончил сбривать дочкины волосы, он принялся за свои. А потом остановился и зло шикнул жене:

– Ты тоже готовься, мы с тобой оба виноваты. Все будем лысыми ходить. Мозги проветрятся и начнут думать.

– Не-е-е-ет, – вертела головой Алия. – Попробуй только тронуть меня!

Зоя не стала дожидаться семейных разборок, вышла тихонько из комнаты. Никто даже не посмотрел в её сторону, видимо, каждый был занят своими переживаниями настолько, что глазеющие соседи не смущали их.

– Да тебя никто спрашивать не будет! – услышала Зоя крик.

Она в это время уже подходила к своей двери.

Галькин отец орал, угрожал жене. Всполошились, конечно, все соседи. Самые любопытные стояли в дверях и смотрели, как отец сбривал волосы дочке, потом себе.

Когда дело дошло до жены, она выбежала из комнаты, крикнула громко:

– Остановите его, прошу!