Зоя. Том второй

Последнее время слова Матильды о том, что Янек близко, звучали у неё в голове, и Зоя прислушивалась к каждому шороху и шагу, всё надеялась, что откроет дверь, а на пороге стоит Янек.

«Только как же он узнает, что я живу теперь здесь? Пани Анна ведь может и не сказать или обмануть, ещё и наговорит то, чего не было», – думала Зоя.

За думами расправила платье на столе. Взяла ножницы.

– Это твоё? – спросил Лоран, отвлекая её от дум. – Я такие платья видел только в театре на танцовщицах.

Зоя покраснела.

– Моё, – ответила она.

– Не жалко резать? – Лоран посмотрел Зое в глаза. – Может быть, наденешь его? Просто примерь, пожалуйста.

Но Зоя словно не слышала его. Ножницами отрезала лиф от юбки. А у самой сердце кровью обливалось. Ей стало казаться, что она режет своё прошлое, кромсает его, чтобы забыть всё, что было там. Платья превращались в отрезы ткани. Кружева Зоя отпорола, ленточки развязала и смотала в клубок. Кружева пришила на домашние платья Злате.

А одно, самое первое, которое Янек попросил надеть после свадьбы, прижала к себе, отвернулась от Лорана. Слёзы капали из её глаз.

Вдруг почувствовала рядом тяжёлое дыхание Лорана. Быстро вытерла слёзы и отошла вглубь комнаты, положила платье в комод.

Лоран повернулся к отрезам. Медленно проводил по ним рукой.

Ему казалось, что ткань до сих пор хранит тепло Зои. Лоран закрыл глаза, представил Зою в этих платьях. Она кружилась перед ним, улыбалась, смотрела только на него.

«Да, Янек, – Лоран мысленно обратился к мужу Зои, – что же такое в тебе есть, что Зоя любит так сильно? Чем я так плох для неё? Ведь я всё делаю для неё и для твоих детей. Никаких вестей о тебе. Отпусти её, умоляю. Я не дам её в обиду. Буду любить ещё сильнее. Как мне разорвать вашу связь? Неужели она так и будет хранить тебя для себя? Зачем ей такая жизнь? Жить в мечтах, помнить о том, что было, прижимать к себе платье? Тебе не жалко её?»

Лоран не заметил, как с мыслей перешёл на шёпот.

Зоя не прислушивалась к тому, что бормочет Лоран, а он, когда понял, что разговаривает сам с собой, оглянулся. Ему стало не по себе, подумал, что Зоя услышала его.

Но она не обращала на него никакого внимания, шила и благодарила пани Анну за то, что та научила её этому.

Лоран любовался Зоей, наблюдал за её руками. Она разреза́ла ткань, быстро сшивала, расправляла, кроила.

И Лоран представил, что Зоя режет не ткань, а его сердце. Отщипывает по кусочку, втыкает иголку, а потом всё повторяет заново.

Дети выбежали из комнаты, отвлекли Лорана от дум, потянули его за собой.

А Зоя, кажется, впервые за всё время задумалась о том, что будет, если вернувшийся Янек увидит Лорана. Тревога начала заполнять её сердце, и она решила навестить пани Анну. Поговорить с ней, объяснить, что они с Лораном просто помогают друг другу выжить.

Глава 7

В вагоне было много людей, шум, крики, плач детей. Маленький Янек почти всё время спал, Катя молчаливо теребила в руках тряпичную куколку. Янек который раз пытался с ней заговорить, но она словно воды в рот набрала.

Ближе к вечеру вышли на станции, чтобы сделать первую пересадку. Но там объявили, что поезд временно отменён. Толпа пассажиров ринулась в здание вокзала. Янек не полез в этот поток. Катя смотрела по сторонам, крепко держала его за руку. Янек видел в её глазах страх. Девочка настолько сильно впилась своей маленькой ручкой в большую ладонь Янека, что тот даже чувствовал боль, но терпел.

Рядом с ними навзрыд плакала девчушка примерно Катиного возраста и звала свою маму. Никто не обращал на неё внимания.

Видя, что к девочке никто не подходит, Янек направился к ней.

Она рыдая сказала, что мама куда-то подевалась, она искала её, но не нашла.

Янек взял её за руку и сказал:

– А давай поищем вместе?

Девочка, всхлипывая, последовала за ним. Янек обошёл вокзал, заметил дверь с обратной стороны здания.

Постучался. Дверь открылась, и оттуда вышел небольшого роста мужчина.

– Что, потеряшку привёл? – сказал тот неожиданно. – Она всё время мать теряет, та щёлкает семки, ей-богу, как кукушка. Глазом моргнула и летит к нам, слезами заливается. Никак они не уедут, всё трутся тут с матерью. Иди внутрь, – обратился он к девочке, – мать тебя там ждёт. Девочка побежала.

– А ты куда сам-то путь держишь? – поинтересовался мужчина, представившись Григорием Михайловичем.

– В Ростов.

– Эх, сынок, ищи ночлег, долго тебе придётся здесь торчать. Ваше направление закрыто до особого распоряжения.

– А где искать-то? – спросил Янек.

– А вон за лесочком городок, там поищи на улице, ближайшей к вокзалу, – Григорий Михайлович изучающим взглядом смотрел на Янека и детей.

А потом предложил:

– А если хочешь, можешь и у меня заночевать. Моя Матрёна только рада будет. Дети у тебя славные, да и ты, видно, хороший парень. Подождите здесь, сейчас дежурство передам и пойдём.

Для Янека это предложение стало неожиданным.

«Как так? – думал он. – Первого попавшегося незнакомый человек приглашает к себе домой в такое тяжёлое военное время… Не боится?»